Киров

Удар 450-килограммовой проникающей боевой части пришелся в главный броневой пояс «Рипалса», состоящий из 152 миллиметров цементированной стали, прикрывавший мидель чуть выше ватерлинии. Только крупные башни с 381-мм орудиями имели лучшую защиту, и для корабля такого размера броневой пояс был относительно тонок. Находившийся примерно в тридцати километрах за кормой «Король Георг V» имел более чем вдвое более толстую бортовую броню. Брони «Рипалса» оказалось достаточно, чтобы задержать, но не остановить ракету. Она помешала ракете проникнуть внутрь корпуса корабля, но оставшееся в ракете жидкое топливо воспламенилось ревущим огненным шаром. Крепления броневых листов треснули и сломались от удара и последовавшего пожара. Удар имел достаточную силу, чтобы с внутренней стороны корпуса посыпался град осколков, убивший двух матросов, оказавшихся не в том место не в то время. Внутрь корпуса попал раскаленный металл, вызвав серьезный пожар.

Капитан Теннант мог решить лишь, что корабль получил попадание торпеды и немедленно скомандовал офицерам запросить всех наблюдателей, видят ли они перископы. Когда очередь дошла до Дулана, тот поведал им какую-то невероятную историю о том, что видел падающие звезды, которые затем понеслись над волнами на корабль. Теннант решил, что тот сошел с ума, но, как бы то ни было, корабль был атакован, и на нем начался пожар. Все сигнальщики обшаривали глазами поверхность моря вокруг, пытаясь заметить какое-либо вражеское судно, но вокруг не было ничего. А затем, наконец, налетел рев двигателя ракеты, уже ударившей по кораблю. Он показался им ревом какого-то демонического, невидимого Левиафана.

Капитан Теннант содрогнулся от вида жуткого пожара, охватившего мидель. Оценив ситуацию и выслушав доклад инженерной части, он повернулся к связисту.

— Доложите Тови на «Король Георг V». Атакованы, попадание торпеды в главный броневой пояс на миделе. На корабле пожар, повреждения умеренны и под контролем, корабль остается на плаву. Не видим надводных кораблей противника либо перископов. Повреждений ходовой части нет, но мы замедляем ход до двадцати узлов для заделки возможных пробоин ниже ватерлинии. Следующий час следуем противолодочным зигзагом.

Он развернулся и отдал приказ начать противолодочный маневр, матеря наблюдателей и требуя следить за перископами, особенно по правому борту, в который пришелся удар. Начали поступать первые сообщения о повреждениях, и ему стало очевидно, что хотя удар был очень близко к ватерлинии, он пришелся явно над ней. Если только это не была какая-то новая торпеда, выскакивающая перед ударом из воды, словно меч-рыба, это было явно что-то другое.

Несколько минут спустя «что-то другое» снова понеслось к его кораблю с самыми мрачными намерениями. Как и прежде, оно появилось в небе, а затем снизилось и понеслось, словно злая хищная птица, над самым океаном. На этот раз Теннант заметил это, и его челюсть отвисла от удивления, когда ракета понеслась на «Рипалс», оставляя за собой тонкий след белого дыма.

— Ни хера себе… — выдохнул он. Затем раздался взрыв, немного выше и впереди первого места удара.

Корабль качнулся от второго удара, повалили огонь и дым, заслоняя обзор. Кусок раскаленного металла разбил иллюминатор мостика и со стуком ударил о переборку. К счастью, никто не пострадал.

— Какого черта это было? — спросил он старшего помощника. Его разум судорожно пытался осмыслить случившееся, прокручивая перед глазами стремительное приближение какого-то объекта к кораблю. Слава богу, подумал он, что удар пришелся в мидель. Немного выше, и эта чертова штука ударила бы мимо брони и прошла через весь корабль.

Зазвонил телефон, старший помощник поднял его.

— Еще одно попадание, сэр, возник пожар… Выше ватерлинии. Затопления нет. Сгорела одна из новых зениток над местом удара. Есть пострадавшие.

— Вызовите Тови, — сказал он связистам. — Второй удар в мидель. Это не торпеда. Не видим ни одного корабля. Это ракета, повторяю, не торпеда! — Теннант знал, как его слова будут звучать. Он слышал об экспериментальных разработках ракетного оружия, но пока что ничего подобного не видел. Но это было единственное, что могло объяснить то, чему он стал очевидцем, а также поступившие доклады. Она летела. Снижалась к самой поверхности моря перед ударом. Это точно была не торпеда.

Теннант начал всматриваться в горизонт при помощи бинокля, а потом убрал его и, прищуриваясь, вгляделся в желтовато-серое небо, ища признаки присутствия самолетов. Он ощущал себя боксером, которого выпустили на ринг против чемпиона мира, предварительно завязав глаза. Он не мог видеть ни приближающихся ракет, ни того, кто их выпустил, но, без всякого сомнения, мог ощущать их. Его корабль получил два сильных удара в живот и согнулся от боли. Однако, бросаясь от иллюминаторов одного борта к другому, он не видел ничего, кроме холодного, сурового и пустого моря.

* * *