Киров (ЛП)

Адмирал позволил Федорову подвести корабль в непосредственную близость к побережью, которое они начали изучать при помощи биноклей и камер высокого разрешения, но не заметили никаких признаков человеческой деятельности. Побережье представляло собой лабиринт небольших заливов, бухт и островков, которые должны были быть покрыты россыпью крошечных рыбацких поселков. Однако пока что они не увидели никаких зданий и сооружений. Пройдя Митчел-Бэй, Шит-Харбор, Собер-Айленд и Тэйлорс-Хеад, они не увидели ничего примечательного. Ни рыболовецких судов в море, ни признаков жизни на побережье. Конечно, они были еще слишком далеко от берега, чтобы увидеть слишком многое. Однако, Вольский не хотел тратить авиационной топливо для проведения разведки.

— Давайте подождем, пока доберемся до Галифакса, — сказал он. — Энергия реактора дешева, но авиационное топливо — совсем другой вопрос. Мы должны сохранить его как можно больше.

Несколько часов спустя они снова были удивлены докладом Тарасова о том, что он слышит шумы винтов. Несколькими секундами спустя Роденко доложил о цели на радаре, очень близко от них, и глаза Федорова широко раскрылись, когда ему показалось, что он видит небольшой похожий на резак силуэт в тумане на горизонте. Объект снова исчез, словно растаяв и растворившись в тумане, однако на этот раз они отправили вертолет Ка-226 для тщательного поиска в районе обнаружения цели. Но снова ничего.

— Нам что, все это показалось? — Спросил Федоров. Он задавался вопросом, не было ли происходящее не более чем кошмаром, порожденным или самими. Затем Добрынин доложил на мостик о необычных показаниях реакторов, и адмирала это, похоже, весьма обеспокоило.

— Появляются и исчезают, товарищ адмирал, — сказал он по системе связи. — Сейчас был уже третий раз… Но потом все нормализуется. Сейчас ничего необычного.

Федоров тоже выглядел обеспокоенным. Он проскользнул к своему старому посту штурмана и взял «Хронологию войны на море», открыв ее на разделе «августа 1941». Его взгляд застыл на странном абзаце, согласно которому морские силы Союзников три раза приходили в полную боевую готовность после того, как «крейсер типа «Хиппер» три раза замечали в открытом море в районе Ньюфаундленда. Каждый раз корабль двигался, но затем словно исчезал, и больше никаких его следов не было замечено. В его глазах отразилась глубина того замешательства, в которое он пришел, пытаясь четко осознать то, что он читал… Как такое было возможно? Они точно также видели призрачные корабли, которые затем исчезали, так же как «крейсер типа «Хиппер» в августе 1941 года… Он положил книгу и вернулся на свой пост, глядя в море впереди с серьезным и обеспокоенным лицом.

Наконец, они заметили вперед Девилс-айленд, и направились к узкому заливу, который приведет их мимо острова Макнебс к Дартмуту и гавани Галифакса. Это было в 04.00 утра, и они ожидали увидеть в тумане свет городских огней, но лишь плотный туман застилал окрестным мысы, не давай увидеть ничего. Галифакс был одной из самых крупных и глубоководных гаваней в мире, так что Вольский решил найти ответы на вопросы, по крайней мере, на один из них. Он принял решение направиться по судоходному каналу, несмотря на туман. На радарах Роденко не было видно ничего, кроме береговой черты, а Тарасов не видел ничего на сонаре. В качестве меры предосторожности он скомандовал экипажу занять места согласно расписанию и был готов применить внушительные 152-мм палубные орудия в случае какого-либо проявления враждебности. Корабль двинулся дальше.

Федоров хорошо знал эти места.

— Остров Макнебс в основном, необитаем, — сказал он. — Но он должен быть покрыт густым лесом, а я не вижу ничего подобного. Очень странно, адмирал. Мы должны были увидеть гавань через несколько минут. Это очень сильно загруженный порт, в частности, в 1941 это был один из основных пунктов отправления конвоев. И отсутствие здесь кораблей выглядит очень зловеще, чтобы не сказать сильнее. Здесь должно быть множество транспортов, танкеров, гражданских судов… У меня дурное предчувствие, адмирал.

— Рулевой, одна треть вперед, — сказал Вольский.

— Есть одна треть вперед. Так точно.

— Проклятый туман, — сказал Вольский. — Мы настолько зависимы от технологий, а на радаре ничего, у Тарасова ничего, а мне нужно увидеть что-то собственными глазами, дабы убедиться, что мы более не находимся в сражении с британскими и американскими кораблями. Я не могу доверять даже «Железным дровосекам» с их камерами, — он пренебрежительно взмахнул в сторону экранов высокого разрешения.

Они оставили Макнебс Ков по правому борту и направились в гавань.

— Сейчас мы должны что-то увидеть, — сказал Федоров. — По левому борту должен находиться Пойнт-Плизант.

Крейсер замедлился до степенных десяти узлов, медленно следуя через завесу тумана. Утро было тяжелым и тихим, и эта тишина вызывала необъяснимое ощущение страха у каждого, по мере того, как корабль продвигался все дальше и дальше в гавань. Затем в тумане появился просвет, и Федоров увидел берег.