Кировская весна 1936-1937

Я обрисовал контуры нового государства, которые были намечены в октябре прошлого года и воплощаются в жизнь неуклонно и без колебаний. Эти контуры являются общими для большинства испанцев, не отравленных материализмом или марксизмом. Эти контуры содержатся в кредо испанской Фаланги и заключаются в духе наших традиционалистов. Народ желает похоронить вводящий в заблуждение либерализм, и сориентировать политику на контакте власти с народом в патриотической экзальтации и социальной справедливости, которые базируются на истории Испании, столь богатой проявлением эффективных свобод.

Когда Большое движение вселяется в сердца наших людей, когда измельченные остатки прежней армии становятся основой мощной и славной армии сегодняшнего дня; когда на наших глазах является чудо рождения военно-воздушных сил и армия поднимается воздух; когда абсолютное отсутствие военного флота преодолено настойчивостью, трудолюбием и мужеством наших кораблестроителей и моряков; когда победы ежедневно множатся во всех областях; когда во время войны и в отсутствии золотого запаса наша экономика повышается, престиж нашей валюты и кредит в нашей области растут, а изобилие и дешевизна являются стандартом внутренней жизни нашего народа; когда даны случаи индивидуального и коллективного героизма, которыми восхищаются во всем мире, и каждый боец заключает в себе и героя и мученика, – самый большой оптимизм наполняет наши сердца, чтобы плакать с гордостью: ЭТО Испания!

И, наконец, той героической молодежи, которая ненастной зимой противостоит в окопах врагу и готова отдать свою жизнь за Испанию, я утверждаю, что их жертвы не будут напрасными и что в жестких и подчас жестоких ударах на полях сражений будут выкованы единство и сила Национальной Испании. Я провозглашаю патриотизм и единство и заявляю, что вскоре после войны вы, живущие в реорганизованной Испании, будете с гордостью называть себя испанцами.

Когда престиж нашей нации сделает ее достойной уважения других народов; когда наши корабли, мощные и величественные, снова будут бороздить моря и океаны; когда наши воздушные суда пересекут воздух и мир с вестью о возрождении Испании; когда все испанцы поднимут руки и сердца в честь Отечества; когда в испанских семьях будут в достатке очаги, хлеб и радость жизни, тогда мы сможем сказать нашим павшим, что их мучения и кровь были не напрасными, и окружим их героические жертвы почитанием. В тех местах, где велись боевые действия, гремели выстрелы и лилась кровь героев, будут воздвигнуты стелы и памятники. На их постаментах будут высечены имена тех, кто своей смертью, день за днем, воздвигли храм Новой Испании, героических испанских архитекторов нашей великой страны.

Испания превыше всего!

ИСПАНИЯ вперед! Да здравствует Испании!

{25}

25.04.37 Джорж Оруэлл

25 апреля, после обычных обещаний – «маньяна» – завтра, нас сменила другая часть, и мы, сдав винтовки и запаковав заплечные мешки, пошли в Монфлорите. Я без сожаления покидал фронт. Вши в моих брюках размножались гораздо быстрее, чем я успевал их уничтожать. Вот уж месяц, как у меня не было носков, а в ботинках почти не осталось подметки, так что я, в сущности, вышагивал босиком. Человек, живущий нормальной цивилизованной жизнью, ничего не желает так страстно, как я, мечтавший о горячей ванне, чистой одежде и сне между простынями. Мы поспали несколько часов в сарае в Монфлорите, еще до рассвета прыгнули в попутный грузовик, успели на пятичасовой поезд в Барбастро, захватили, к счастью, скорый поезд в Лериде, и 26 апреля в три часа дня приехали в Барселону.

{30}

26.04.37 Иероним Уборевич

Начальник артиллерии РККА Николай Михайлович Роговский вошел в кабинет Наркома обороны Уборевича с некоторым трепетом. Предчувствие его не обмануло.

В кабинете, кроме Уборевича, за приставным столом Роговский увидел хорошо знакомого комбрига Николая Николаевича Воронова, вернувшегося недавно из командировки в Испанию.

– Николай Михайлович, считаю целесообразным укрепить кадры артиллерии РККА и ввожу должность помощника начальника артиллерией РККА. В этой должности вижу Воронова Николая Николаевича – проинформировал его Уборевич.

– Хорошо, Иероним Петрович, уверен, мы сработаемся – ответил Роговский.

– Если не считать конфликта на КВЖД, наша армия опыта боев не имела. Естественно, от каждого, как Вы знаете, был затребован доклад с выводами и предложениями, которые можно было бы сделать по возвращении из Испании применительно к нашей Красной Армии. Николай Николаевич представил в Наркомат Обороны наиболее зрелый, продуманный, всесторонний доклад о необходимых изменениях в артиллерии Красной Армии – продолжил Уборевич, – однако товарищу Воронову пока не хватает знаний в масштабе Красной армии в целом. Даю сроку месяц и жду от вас совместный план мероприятий по улучшению боеспособности артиллерии Красной Армии.

28.04.37 Джорж Оруэлл