Кирпичики 2

— Что-то я про это слышала, — начала Алевтина, но не закончила фразу.

— Короче говоря, вот, — тут я наконец вспомнил про свой груз и выставил на стол мартини и торт.

— Ничего себе, — и она потрясённо покрутила бутылку, читая то, что на ней было написано. — Прямо вот в Турине сделано?

— Так точно, Алевтина Игнатьевна, — отчеканил я, — в административном центре области Пьемонт, Северная Италия.

— В Берёзке поди прикупил?

— Достал, — ушёл от ответа я, — для хорошего человека ничего не жалко.

На столе, как бы ниоткуда появились две рюмки и блюдечки под торт, мы дружно выпили по первой, и я продолжил.

— Так вот, про акционирование…

— Откуда ты знаешь, чем мы сейчас занимаемся? — подозрительно прищурилась она.

— Так нетрудно догадаться, — отвечал я, — сейчас этим делом занимается 90 % банковских руководителей. А кто не занимается, тот усиленно думает в этом направлении.

— Ладно, продолжай, — налила она ещё по рюмочке.

— Есть коммерческое предложение, — ответил я, опрокинув рюмку в рот, — знаете такую контору АМТ?

— Это где Куриленков что ли главным? — спросила она. — Её все знают.

— Так вот, от господина Куриленкова поступило предложение помочь вам с акционированием и раскруткой на начальном этапе. Действовать он собирается в одной связке с райкомом комсомола, так что поддержка сверху гарантирована. 40 % уставного капитала от АМТ, а от райкома и вашего банка по 30 %. Такое вот предложение, если вкратце…

— А что же он сам-то не пришёл? — задала логичный вопрос Алевтина. — Или хотя бы из райкома какого секретаря не послал?

— Это сугубо предварительный разговор, — дипломатично ответил я, — на уровне соглашения о намерениях. Никого ни к чему не обязывает… если стороны договорятся продолжать договариваться, на следующем этапе подключится и руководящий состав.

— Я останусь при этом руководителем банка? — задала таки самый насущный вопрос она, — или меня планируют подвинуть?

— Ну что вы, что вы, дорогая Алевтина Игнатьевна, — мгновенно среагировал я, — конечно же вы и далее будете руководить подведомственным заведением, так же как и раньше. Только за очень другие деньги.

— За какие? — клюнула она на эту удочку.

— Вот сейчас у вас зарплата, — я поднял глаза к потолку, делая вид, что прикидываю, сколько, — скажем так, в районе 300–400 рублей. Верно?

— Ну допустим, — ответила она, — немного не угадал, но совсем чуть.

— А будет не меньше пяти тысяч, и это только стартовые условия. Дальше она десятками тысяч измеряться станет.

— Это привлекательные условия, — прищурилась она, — а за счёт чего такой рост случится?

— Ну Алевтина Игнатьевна, ну я вас умоляю — вы же в банке работаете и видите, сколько у вас накапливается на 707 счету — финрезультат текущего года.

— На 706-м, — поправила она меня, — 707-й это к прошлому году относится.

— Извиняюсь, — проглотил поправку я, — давно не имел с этим дела, подзабыл. Ну так вот — видите, наверно, этот финрезультат-то? Который чуть менее, чем на 100 % уходит в ЦБ. А после акционирования будет оставаться в распоряжении правления банка.

— Налоги ещё вычесть надо, — вставила она очередные пять копеек.

— Правильно, надо… а ещё аренду, зарплату персонала, коммуналку и обязательные резервы. И всё равно после этого останется весьма круглая сумма. Клиентская-то база у вас наработана и никуда после акционирования не денется, верно? Так что зарабатывание денег продолжится примерно с той же скоростью. И это я ещё не начинал разговор про новые возможности…

— Допустим, — всё-таки с немалой долей сомнения в голосе продолжила она. — А какой смысл тогда Центробанку отпускать нас на вольные хлеба? Такие деньги мимо него поплывут.

— Так Центробанк это не человек, а тяжёлая и неповоротливая машина, ей деньги без надобности. А занимается акционированием как раз не машина, а человек, которого можно мотивировать и заинтересовать…

— И ты знаешь механизм этого мотивирования?

— Э литтл, — зачем-то перешёл я на английский, — немного в курсе. Займёт вся эта бодяга месяц-полтора. После этого можно будет приступать к активной деятельности в новых рыночных условиях.

— Складно говоришь, — усмехнулась она, — ну давай ещё по рюмке и мне работать надо.

— Так что передать господину Куриленкову? — уточнил я, выпив душистый мартини.

— Передай, что я взяла паузу на подумать. Напиши, как с тобой связаться — я позвоню.

— Увы, нет у меня пока что телефона, — ответил я, — пишу райкомовский, там сидит такой Геннадий Палыч, он полностью в курсе проблемы. Или ногами можно зайти на Свердлова, дом 10, квартира 12, два звонка, два шага от банка — я там сейчас обитаю.

— В коммуналке? — зачем-то спросила она.

— Так точно, практически в такой же, где и вы жили до… до 78-го кажется года.

— До 79-го, — поправила она. — Хорошо, я зайду на днях. Мартини если угостишь. Заодно про новые возможности расскажешь, — оказывается она эту мою фразочку не пропустила мимо ушей.

* * *

А я вернулся в свою постылую комнатушку, сел к подоконнику и не долго думая накатал несколько рекламных заготовок для Сани-кабельного магната. Первая была такая: