Кишон для гурманов

— Почему, черт побери, ты делаешь суп таким горячим? — гласит мой постоянный, столь же отчаянный, сколь и безнадежный вопрос в начале каждой трапезы.

— Супы должны быть горячими, — отвечает стереотип самой лучшей из всех жен. — А если он для тебя слишком горячий — помешай.

Иногда в своих снах я вижу неандертальца, ударяющего камень о камень, чтобы высечь огонь. И когда пламя разгорается, он вожделенно бормочет своими толстыми губами:

— Супа… Супа…

Но я не сдаюсь. Я борюсь, как могу, против этого табу. В ресторане еще не было случая, чтобы я не втемяшивал официанту, которому заказываю суп:

— Пожалуйста, не слишком горячий. Пожалуйста, чтобы суп не кипел. Суп должен вариться на плите, а не на столе.

Официант смотрит сквозь меня стеклянными глазами, исчезает, возвращается с огненным смерчем и ставит его передо мной.

— Я же вас просил не приносить мне кипящего супа!

Из клубов дыма до моих ушей доносится голос официанта:

— Горячий? И это вы называете горячий?

Но если я его прошу убедиться в этом и сунуть в суп палец, он отказывается. Людям его профессии нужны здоровые, а не обожженные руки.

Недавно я попытался добавить в тарелку куски мороженого, которые я заказал одновременно с супом, а также залить туда немного холодного пива. Конечно, это получился уже не суп, а какая-то зловонная жидкость неопределенного цвета и такого же вкуса, но по крайне мере, хоть не такая горячая.

Я становлюсь все старше и старше, морщины от забот на моем лице все глубже, мой некогда честный и прямой путь отягощен грузом бессмысленных сражений с мелочными проблемами. Я достиг почти всего, чего хотел: успеха, славы, признания, любви женщин и ненависти коллег. Только одного я лишен: не слишком горячего супа. И на моем могильном камне пусть напишут следующую эпитафию:

"Здесь покоится, никому не мешая, Эфраим Кишон, знаменитый сатирик (1924–2023). Его жизнь была сплошным помешиванием".

Надежная диета

При современном состоянии биохимии единственно надежным средством похудания является полный отказ от еды. Это, конечно, смертельный метод. Но некоторые его пережили.

Сахарная болезнь

Иногда головную боль вызывает большой выбор продуктов, а иногда — пустой желудок. И такие желудки, к сожалению, бывают в новоиспеченных странах, особенно, когда они находятся в состоянии войны.

Я вспоминаю времена, когда я пребывал в подобном состоянии в Будапеште, только что освобожденном Красной Армией. Тогда я ощущал горький привкус во рту, которому никак не мог найти объяснения. Я навестил знакомого психиатра, который опросил меня на предмет событий моего детства, моих сновидений и опыта моей супружеской жизни. Он диагностировал, что горький привкус у меня во рту является побочным следствием травматического состояния организма, которое происходит от недостатка сахара в моем утреннем кофе.

Так вышло потому, что моя жена уже несколько недель держала меня на бессахарной диете.

— Ну, вот, видишь? — спросил я ее после этого. — Мне нужен сахар!

— Не вопи, — ответствовала она. — Нет у нас никакого сахара. Его вообще нигде нет.

— А где же наша сахарная заначка?

— Я ее припрятала подальше. На случай, когда сахар кончится.

— Так вот же, оно и случилось. Уже нет никакого сахара.

— Вот именно. И ты хочешь именно сейчас, когда нет никакого сахара, зарыться в сахар по уши. Неизвестно, сколько еще продлится война, что мы будем тогда делать? Без запаса сахара?

— Не смеши меня, — сказал я. — Я сейчас спущусь и куплю столько сахара, сколько мне требуется.

С этими словами я направился в продуктовый магазинчик на углу, махнул рукой хозяину, который являлся заядлым читателем моих рассказов, посекретничал с ним и шепнул ему на ухо, что охотно купил бы немного сахара.

— Дорогой г-н Кишон, — ответил он дружески, — никому бы я не стал помогать так охотно, как Вам, но увы, никакого сахара нет.

— Я охотно заплачу вам сверху, — предложил я.

— Дорогой г-н Кишон, к сожалению, я не могу продать Вам сахару. Даже если вы заплатите мне за него целое состояние.

— Печально, — сказал я. — И что же мне сейчас делать?

— Знаете, что? — сказал он. — Заплатите мне как следует сверху.

Но тут откуда-то из угла выскочил некий господин в меховой шапке, которого я ранее никогда не видел, и взволнованно закричал:

— Не платите такую сумасшедшую цену! Вот с этого и начинается инфляция! Не впадайте в панику и не поддерживайте этим подпольную торговлю! Помните о своем патриотическом долге!

Я смущенно кивнул и ушел из магазина с пустыми руками, но с чувством патриотизма. Человек в меховой шапке последовал за мной. С час мы ходили с ним вместе взад и вперед и беседовали о нынешних трудностях. Меховая шапка разъяснил мне, что американцы, эти отпетые негодяи, в настоящий момент задерживают причитающиеся нам поставки в надежде свернуть нашу марксистскую мораль в варварском направлении. Но это им не удастся. Никогда.