KISS. Лицом к музыке: срывая маску

Вскоре нам пришлось готовиться к турне Revenge. Несмотря на то, что Эрик Сингер принимал участие в записи альбома, мы не давали ему никаких гарантий насчет совместных гастролей или насчет его постоянного участия в группе после смерти Эрика Карра. Теперь нам предстояло решить, что делать. Джин и Брюс совершенно не знали Эрика Сингера как человека и пересекались с лишь ним пару раз в студии звукозаписи. Но я мог поручиться за трудовую этику Эрика и его чувство ответственности, поскольку работал с ним в сольном турне. Эрик Сингер был командным игроком, когда это имело значение — во время долгих часов, проведенных вместе в дороге.

Следующая проблема, с которой мы столкнулись, сегодня может показаться глупой. У Эрика Сингера были светлые окрашенные волосы, и по этому поводу у нас с Брюсом и Джином состоялась встреча, на которой мы обсудили, сможем ли мы смириться с этим. У всех в истории группы были темные волосы. Может ли парень со светлыми волосами участвовать в KISS? Черт возьми, на данном этапе нашей жизни мы не собирались принимать решение, основываясь на цвете чьих-то волос.

Таким образом, Эрик Сингер, как и предсказывал Эрик Карр, стал новым барабанщиком KISS. В апреле мы репетировали и отыграли несколько клубных концертов, чтобы посмотреть, на что он способен. Мы быстро выяснили, что у Эрика был потрясающий голос. Для меня это стало сюрпризом, несмотря на то что он гастролировал в составе моей сольной группы. Как только мы приступили к репетициям классического материала, Эрик сказал: «Хорошо, какие вокальные партии я должен спеть?»

Я думал, он шутит. Джин напел ему партию: «Ты можешь спеть это?» Она пелась в слишком низкой тональности, поэтому Джин взял эту часть на себя, а Эрик попробовал исполнять более высокие партии. Эрик был неподражаем в высоких гармониях, и вскоре мы поменялись местами. Теперь он исполнял все высокие партии, которые в музыке KISS, как правило, содержали основную мелодию. Я переключился на одну из других частей. Я обрадовался такой помощи, потому что было тяжело заниматься всем этим в одиночку — разговаривать с залом между песнями, исполнять главную партию и припевы всю ночь напролет. Такой замечательный вокалист, как Эрик, стал настоящей находкой для группы.

Перед тем, как отправиться в Европу, чтобы провести первую часть тура в поддержку Revenge, я планировал просить руки Пэм. Когда она забеременела, я знал, что время настало. Я купил красивое обручальное кольцо в винтажном стиле, который ей так нравился, и сам выбрал камень. Я почувствовал волнение, когда получил его, это чувство усилилось, когда я сделал ей предложение, а вернувшись домой в июне и начав приготовления к нашей июльской свадьбе, я был вне себя от радости.

Когда Пэм забеременела, и день нашей свадьбы неуклонно приближался, мы наконец-то устроили встречу с юристом, чтобы обсудить наш брачный договор. Я настоял на этом из-за того, что в брак мы вступали, имея огромную разницу в денежном и имущественном плане. На тот момент я с радостью оплачивал практически все счета Пэм. Однако мне хотелось попытаться прийти к какому-то соглашению, когда в наших отношениях все еще преобладает доброжелательность. Не прошло и пяти минут встречи, как она в истерике выбежала из кабинета. Когда я догнал ее, она сказала, что мы можем родить ребенка, не заключая брак. Она сказала, что ничего не хочет от меня, если в будущем у нас что-то не получится. «Там, откуда я родом, — сказала она, — слово это закон».

Преодолев страх полностью потерять Пэм, я сообщил ей, что все еще хочу жениться, даже без каких-либо брачных контрактов. За несколько дней до свадьбы у Пэм случился выкидыш. Мы были опустошены, но провели церемонию, как и планировалось. Все на свадьбе знали о нашем горе, и от мрачной атмосферы невозможно было спрятаться. Я хорошо знал, что такое замалчивать трагедию.

Когда KISS отправились покорять арены в октябре, Пэм, казалось, совершенно не знала, где я был, был ли у меня в тот или иной день концерт или выходной. Я звонил ей, и она понятия не имела о том, где я и что я делаю. Меня начали одолевать сомнения: порой задавался вопросом, во что я ввязался, а иногда думал, что мне нужно сделать все возможное, чтобы сохранить наш брак. Я могу все сделать, как надо.