Китаец на дереве

Первые два года с помощью взрослых, я кое-как одолел ненавистное писание. По диктантам появились тройки и даже четверки – это был успех. Легче давалась арифметика. Где-то в четвертом классе была контрольная. Анна Сергеевна пишет на доске 3 варианта примеры на сложение и вычитание двухзначных чисел. Я, сидя за партой в уме уже щелкал их, называя ответы, пока она – писала. В конце концов, мне уже надоело их решать и я как бы вслух говорю: «Ой, примеры нетрудные!». Рядом, сидевшая со мной девчонка, Людка Новицкая, поднимает руку и говорит: «Анна Сергеевна, а Геннадий сказал, что Вы «дура». Ей померещилось, что слово «нетрудные» – превратилось в слово «дура». С обиды я развернулся к Людке и деревянным угольником отогрел ее, чтобы не врала, кажется, пошла кровь. Реакция была, мгновенной со стороны Анны Сергеевны. Она такой устроила разгон мне: не только выгнала из класса, но и сказала, чтобы я привел родителей на другой день. Отец в школу не ходил. Если отец всю жизнь ругал, заставлял стоять на коленях в углу за печкой, а там темно и паутина. За *двойки* доставалось частенько ремнем, на котором он точил свою бритву, но мама меня жалела. Всегда успевала ҳодить на собрание. В этот день я ничего не сказал родителям. Стал ходить в школу, не то той дорогой, где ходили ученики, а другой, в парк. Дело было весной, я слонялся целый день в безделье. Голодный, ведь за питание мы платили в школе и ели там. Для меня прогулки были самыми длительными к вечеру. Возвращался домой, заходил к ребятам, списывал задания на следующий день. Через три дня, вечером, открывая дверь своего дома, вижу, сидит Анна Сергеевна. Я моментально распрямился, рванул назад, но вдруг слышу, мягкий голос Анны Сергеевны. «Заходи, милый! Мы тут поговорили, я тоже погорячилась, не разобравши, кто виноват, первого тебя выгнала из класса. Завтра приходи, будешь сидеть с Любой Бессоновой. Она лучше знает русский язык и для тебя это хорошо».

Ведь, она и не знала, чем это обернется для меня. Вместо того, чтобы все время списывать у нее диктант, я не отрывал своего взгляда от ее чистоты рук, отдающим каким-то ароматом. У нее была светлые глаза, большие ресницы, конечно статная прическа, которая делала ее немного выше меня. Умница, очень эрудированная, не то, что моя предшественница, Много интересного от нее узнал, полезного, пока сидел с ней за одной партой. В награду ей подарил свой первый вальс, но об этом позже. Спустя, почти 20 лет, я возвращался до ул. Ленина, в районе резиновой фабрики, вдруг, слышу знакомый мягкий голос:

– «Геннадий! Прошел мимо и меня не узнал?»

Обернувшись, я обомлел, передо мной стояла поседевшая жөнщина.

– «Анна Сергеевна, здравствуйте!»

Извинившись перед ней, разговорились. Мы со смехом вспомнили и тот случай, когда я гулял три дня по вине соседки по парте.

11.01.04- 30.11.04

Сгорел от стыда

За городом, где-то в 3 км в зеленой зоне находилась областная больница. Туда со всей области приезжали больные с разными, диагнозами болезней. По тем временам, эта была хорошая больница. Много корпусов расположены на несколько гектарах площади, огороженная больница, с металлическим забором, работали опытные е врачи. Эта больница считалась – одной из лучших на Дальнем Востоке.

Моя мама лежала в этой больнице, так как часто болела гипертонией. В то время, когда мне было 12 лет, у меня часто закладывало нос. Зная, мою болезнь вызвал полип носа. Договорилась с врачом об операции. Спустя некоторое время, она мне сказала, чтобы я в определенный день был у этого доктора на приеме, где бы он осмотрел меня.

После этой консультация, я и не подозревал, что меня ждёт впереди, сразу же после уроков, я помчался к нему. Где на автобусе, немного пешком, но прибыл. Почти вовремя, немного опоздав, примерно на полчаса. Он меня не ругал и завел в свой кабинет, который поразил меня своей чистотой и белизной, людьми в белых ҳалатах. Помню, он долго осматривал меня: уши, нос, гордо, давал что-то нюхать, а потом, посадив меня в кресло, сделал укол, а дальше уже не помню. Очнувшись и открыв глаза, я увидел над собой белый потолок, чувствую, что лежу. Опустив глаза вниз, я увидел свои грязные ноги. На мне не было никакого одеяла, простыни, и я с ужасом не знал, куда их запихнуть. Ведь помню, они у меня были чистые. Мать наказала их вымыть перед тем, как идти в больницу. Видимо, когда бежал, набрал пыли в обувь. Увидев меня и что, я ворочаюсь, доктор спросил: «Ну, как больной чувствуете себя?». А я угрюмо молчу, пряча свои красивые пятки.

Вскоре пришла за мной мама с работы. Доктор сообщил ей, что операцию, я выдержал успешно, но очень переживал за свои ноги. Так, улыбаясь, он проводил нас до выхода. Когда приехали домой, встречали родственники с мылом, одеколоном и спрашивали, чем пахнет и какой запах, не понимая, что обоняние приходит со временем после операции. Именно с той поры, мне понравились доктора в белых халатах. Зародилась мечта, посвятить себя медицине, но она не сбылась. Жизнь перечеркнула все наоборот. Но первый опыт так и остался в памяти.