Читаем Китай полностью

В университетском автобусе спать у меня не получается. Я с завистью гляжу на невысоких коллег, некоторые из них умудряются развалиться в креслах полулежа. Я же упираюсь коленями в кресло впереди и периодически постукиваю по нему, когда сидящий в нем делает попытку откинуть спинку назад. Происходит это всегда одинаково. Наклоняется спинка кресла и давит мои колени так, что они начинают хрустеть. Я грозно, на манер английского футбольного хулигана, произношу «Ой!» Впереди сидящий вздрагивает, просит прощения и возвращает спинку в исходное положение. Так за поездку повторяется обычно раза три. Комфорт китайцами ценится неимоверно высоко, и если кресло можно слегка разложить, то удержаться от этого выше их сил. Я отношусь к этому с пониманием и заодно тренирую в себе смирение и терпеливость, шлифую эти два краеугольных камня выживания в местных реалиях.

Кресло рядом со мной пустует. Но я знаю, что буквально перед самой отправкой его займет мое персональное исчадие ада и дорожное наказание под именем Мистер Мартышка. Зовут его, конечно, как-то иначе, но я ему дал именно такую кличку за внешность, характер и повадки. Этот Мистер – китаец-преподаватель, и ездит каждый день со всеми остальными коллегами – в том числе и со мной, горемыкой – на новый кампус университета. Мистер Мартышка очень смугл, худ, некрасив, староват, при этом необычайно ловок и энергичен. Ну настоящая пожилая обезьянка.

Приезжает он к автобусу самым последним, на старом велосипеде. Иногда, весь запыхавшийся, прибегает на своих сухих кривых ножках, влетает в автобус и пристально вглядывается в салон. А свободное место в автобусе к этому времени остается всегда лишь одно – рядом со мной, несчастным. Потому что китайцы с нами, иностранными преподавателями, рядом стараются не садиться. Я сначала подозревал, что лишь со мной, но потом выяснил, что со всеми – только когда все места были заняты, тогда усаживались. Некоторых наиболее близких коллег-китайцев я спрашивал: почему так? Сами иностранцы строят всевозможные предположения: китайцам не нравится запах парфюмерии; китайцы нас считают слишком крупными и им тесно рядом с нами; мы не так хорошо знаем язык, и с нами в дороге нет возможности поболтать о важном и насущном – прошедшем завтраке и грядущем обеде; китайцы просто не любят иностранцев… Коллеги отводили глаза и смущенно лепетали про традиционную китайскую деликатность и нежелание беспокоить своим близким присутствием дорогих гостей страны, приглашенных издалека специалистов. Когда я спрашивал, отчего же, в таком случае, проходя по салону и наступая на ногу или задевая мне лицо своими сумками, они даже не извиняются, коллеги растерянно умолкали. Но факт оставался фактом – никто не садился рядом с иностранцем, если были другие свободные места.



Лишь один Мистер Мартышка неприхотлив, да и выбора у него нет. Он неизменно садится возле меня и говорит приветливо: «Нихао!». Если бы этим он и ограничивался, я бы искренне любил его – что может быть ценнее любезного и молчаливого соседа. Но после церемонии приветствия, когда автобус трогается и у меня уже нет шансов выскочить из него, Мистер Мартышка всегда начинает раздеваться. Делает это он привычно и обстоятельно. Снимает с себя рубашку и развешивает ее на спинке переднего кресла – на просушку. Он же вспотел. Майку он не носит, разумеется. Затем он разувается, деликатно засовывая обувь под кресло перед собой. Потом снимает с себя носки и принимается сушить их – но не пассивным способом, как рубашку, а активным. Лихо и со знанием дела вращает ими в воздухе, словно Брюс Ли своими нунчаками. Буквально в миллиметрах от моего лица. При этом еще каждый раз пытается выключить мой потолочный вентилятор – тянет к нему свою цепкую лапку, искушая меня схватить и сломать ее.

Я, конечно, человек привычный к разным запахам после жизни в казарме и работы в мужских рабочих коллективах, но всю часовую поездку пытаюсь понять, от чего мне сильнее режет глаза – от носочков Мистера Мартышки или от его подмышек. Пытаюсь почитать книгу, но крутящиеся рядом сноски сильно отвлекают от сюжета.

Самое печальное для меня это то, что этот Мистер настолько приветлив, по-детски непосредственен и жизнерадостен, что взять его за шею и стукнуть о переднее кресло – для меня решительно невозможно.

«В конце концов, – каждый раз думаю я, отвернувшись к окну, – человек спешил на работу и хочет предстать перед людьми в свежем виде, подготовить себя к новому трудовому дню».

За окном мелькает однообразный пейзаж: крестьянские грядки и теплицы, узкие каналы с мутной водой, низкие бетонные домики, огромные заводские трубы, серые фабричные здания, аккуратно стриженные кусты вдоль дороги, а вдали виднеются неизменные строительные краны и целая гряда высоченных новостроек, наступающая и на эти районы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культурный шок!

Китай
Китай

«Лаовай» – так зовут в Китае иностранцев. Вадим Чекунов и Гарри Савулькин – внимательные и ироничные лаоваи. В своих записках о чудесах и странностях Поднебесной они с улыбкой рассказывают невероятные байки и правдивые истории о Китае и китайцах. Можно ли по-настоящему стать своим в этой стране? Трудно сказать: для иностранцев Китай – либо любовь на всю жизнь, либо ужасное место, из которого хочется сбежать поскорее. В китайцах причудливо переплелись вежливость и бесцеремонность, педантичность и неаккуратность, любознательность и закрытость. Если вы всегда хотели узнать, как на самом деле проходят китайские трапезы, не вредно ли дышать воздухом Пекина и как общаться с китайцами, чтобы случайно не обидеть, – эта книга для вас.

Анна Кузьминская , Вадим Владимирович Чекунов , Гарри Михайлович Савулькин , Эдвард Резерфорд

Культурология / Современная русская и зарубежная проза / Путеводители, карты, атласы / Образование и наука
Эти поразительные индийцы
Эти поразительные индийцы

При соприкосновении с чужой культурой мы все с неизбежностью испытываем настоящий «культурный шок». Нам вдруг становится ясно, что в чужой культуре повседневная жизнь строится по другим правилам, что в ней действует совершенно другая система ценностей. Какое положение занимает в обществе отдельный человек? Как складываются отношения между женщинами и мужчинами? Какие существуют иерархические системы? Как люди ведут себя на публике и дома? Какую роль играют религия и суеверия? Как человек живет и работает? Как он проводит свободное время? Как встречают чужака? Как должен себя вести иностранный гость? Какой подарок порадует хозяев дома? На все эти вопросы об удивительной стране Индии рассказывает наша книга, написанная крупнейшим индологом России Н.Р.Гусевой.

Наталья Романовна Гусева

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

История Испании. Том 1. С древнейших времен до конца XVII века
История Испании. Том 1. С древнейших времен до конца XVII века

Предлагаемое издание является первой коллективной историей Испании с древнейших времен до наших дней в российской историографии.Первый том охватывает период до конца XVII в. Сочетание хронологического, проблемного и регионального подходов позволило авторам проследить наиболее важные проблемы испанской истории в их динамике и в то же время продемонстрировать многообразие региональных вариантов развития. Особое место в книге занимает тема взаимодействия и взаимовлияния в истории Испании цивилизаций Запада и Востока. Рассматриваются вопросы о роли Испании в истории Америки.Жанрово книга объединяет черты академического обобщающего труда и учебного пособия, в то же время «История Испании» может представлять интерес для широкого круга читателей.Издание содержит множество цветных и черно-белых иллюстраций, карты, библиографию и указатели.Для историков, филологов, искусствоведов, а также всех, кто интересуется историей и культурой Испании.

Коллектив авторов

Культурология