Китай

В раздумьях о невиданной и кипучей энергии местного народа я и провожу остаток пути. Перед прибытием на новый кампус мой сосед шустро одевается. Едва автобус останавливается на широкой площади перед учебными корпусами, вскакивает и одним из первых спешит на выход, вперед, к трудовым свершениям.

Китайское трудолюбие и связи

Всем известно: немцы – люди крайне пунктуальные, французы – самые искусные любовники, американцы все поголовно – ковбои, а русские пьют водку из самовара и ездят на медведях. А китайцы – очень и очень трудолюбивые. Вот нет у них большей радости в жизни, чем потрудиться как следует. И песенка у нас даже про них есть: как над рекой Хуанхэ встает солнце, и идут китайцы на поле, зажав в кулаке горсточку риса, и несут портреты Мао, а еще по две лопаты в каждой руке впридачу…

На самом деле, конечно, китайцы в этом плане ничем не отличаются от остальных населяющих наш прекрасный мир людей. Ничто человеческое им не чуждо. Так же отлынивают от работы при первой же возможности. Так же любят хорошенько поесть и вздремнуть после еды, прямо на рабочем месте. Хотя нет, это как раз они любят больше всех в мире.

Их усердие – в учебе, работе – зачастую основано на страхе. Перед родителями. Перед обществом. Перед будущим. Спрос-то весьма строгий, с самого детства, таков уж Восток.

От этого становится грустно и снова вспоминаешь себя в армии. Первые полгода службы я много трудился: копал ямы, засыпал и копал новые. Рыл траншеи. Таскал в руках бордюрные камни – тележка не полагалась – от КПП до караулки, это километра полтора через всю часть. Что-то красил, дерновал, грузил… Был ли я трудолюбивым тогда? Не особо. Но за моей работой и работой других «духов» следил сержант Ивахненко, размером с племенного бычка и примерно с таким же характером. Удары его были всесокрушающими. Вариантов не было, приходилось трудиться.

Труд множества китайцев именно такой – подневольный и не особо осмысленный. Там, где следует сделать быстро и хорошо, китайцы будут долго ковыряться, подклеивать, подвязывать, подлатывать постоянно, чтобы в итоге все развалилось и пришлось начинать заново. Могут и быстро сделать, но быстрота эта напоминает «дембельский аккорд» – кое-как в рекордный срок навести «красоту», чтобы все это, как обычно, развалилось после сдачи.

Китайцы не трудолюбивые. Но они – очень трудостойкие. Особенно это относится к не изнеженным и не испорченным «благами цивилизации» сотням миллионов простых работяг. То есть там, где я или подобный мне загнется от невыносимых условий труда, китаец будет работать с безмятежным выражением лица. Карабкаться по шатким бамбуковым строительным «лесам» на вершину строящегося здания, без всякой страховки, с тяжеленным грузом в руках. Залезать в огромную гулкую цистерну и покрывать ее изнутри жутко воняющей ядовитой краской, лишь изредка выглядывая за глотком свежего воздуха. Перевозить на хлипком велосипеде по несколько холодильников, шкафов и диванов, ловко маневрируя в транспортном потоке. В лютый холод на пронизывающем ветру, или в страшную жару под яростным солнцем китаец будет терпеливо и спокойно выполнять свою работу.

И вот за это они достойны и большого уважения, и высокой похвалы. Именно этими трудостойкими людьми-муравьями, низкорослыми, темноликими, одетыми в мешковатую синюю форму, и создаются грандиозные новостройки, многоуровневые развязки, от которых захватывает дух, прокладываются дороги, подметаются улицы, развозятся товары…

Трудостойкость у китайцев невероятная. Она поражает живущих в Китае иностранцев не меньше, чем осознание полной несостоятельности мифа о китайском трудолюбии.

Такой вот парадокс.

Усердия и трудолюбия в учебе у большинства студентов тоже не видать. Я смотрю на них и пытаюсь представить их будущими специалистами – переводчиками, врачами, инженерами… Это получается у меня с трудом. Ежедневная борьба с их сонной одурью и концентрацией основных жизненных интересов вокруг темы «Еда» выматывает. Начинаешь сомневаться в себе, в своей способности заинтересовать предметом – которой обладал на родине, работая со студентами из других стран и которую неожиданно почти утратил с китайскими учащимися. Идешь за советом к знакомым преподавателям из Германии, Америки, Франции – и обнаруживаешь, что их гложут те же сомнения в себе и непонимание, что происходит. Почему мало кто горит желанием грызть гранит науки?.. Лишь со временем, узнавая все новые нюансы местной жизни, начинаешь понимать и отношение китайцев к учебе.

Учеба, безусловно, важна. Каждый сознательный родитель стремиться дать своему чаду достойное образование. Устраивает его в школу попрестижнее, не жалея на это денег. Престижность школы определяется ценой на обучение, загруженностью программы и процентом поступивших в вузы выпускников.