Китай, Россия и Всечеловек

В каком-то смысле не меньший грех взял на душу известный психиатр Зигмунд Фрейд, приписав людям звероподобное поведение на ранних стадиях онтогенеза и филогенеза. И уж совсем невозможна мысль о том, что первая стадия развития ребенка от рождения до года – «орально-каннибальная». Уж детей оставили бы в покое! Нет ничего чище на свете, чем грудной ребенок. Когда заглядываешь в его глаза, там, как в горном озере, отражаются небеса – все святое, светлое, сохраняющееся в человеческой памяти. Взрослея, под влиянием среды ребенок теряет свою незамутненность. И не в этом ли смысл призыва Господа: «Будьте как дети!», чтобы вернулся человек к своей порвозданной чистоте. И не напоминал ли Лао-цзы, что у новорожденного «совершенное Дэ»? Потому «ядовитые насекомые и змеи его не ужалят; свирепые звери не растерзают; хищные птицы не заклюют. Кости мягкие, мышцы слабые… Но он пребывает в совершенной Гармонии» (Дао дэ цзин, 55). Или: «Когда храбрый не кичится, а сохраняет скромность, он подобен горному ручью в своей стране. Его не покидает Дэ Постоянства, он возвращается в состояние младенца» (Дао дэ цзин, 28). [64] Дэ Постоянства, или великое Свершение, подобно Великому Дао, невидимо истинному, от которого зависит одухотворение сущего. И не раз образ младенца служит для Лао-цзы примером совершенства, чистоты и незамутненности.

Но вернемся к Ницше. Известно, что он кончил безумием, не выдержав распада культуры, кричащей пошлости немецкого обывателя, превратившего жизнь в театр абсурда. [65] Но идея сверхчеловека продолжает разрушать человеческое в человеке. Расплата за антропоцентризм – произвольное смещение центра. В результате – «исчезает человек как целостное существо, как существо внутренно центрированное… Дробные и частичные элементы человека предъявляют права не только на автономию, но и на верховное значение в жизни», – подвел итог Николай Бердяев.

Еще одно искушение, последний соблазн – трансгуманизм. Дальше идти некуда! Получается, что человек – отработанный материал, настало время его заменить супермашиной. Средство и цель поменялись местами. Человек стал функцией. Новейшая технология для того и существует, по мнению трансгуманистов, чтобы создать искусственного человека. «Основанный на нанотехнологии новый синтез наук станет тем „канатом“, с помощью которого человечество сможет перебраться на эту новую землю», – говорят сторонники трансгуманизма.

Его противники отвечают: «Сама наука становится источником войны и не нуждается более в образе врага: она изобретает собственные цели». Цель эта – улучшить человека как биологический вид, только это будет уже не человек, а человекоподобная машина. Но еще даос Чжуан-цзы предрекал: «У того, кто применяет машину, дела идут механически. У кого дела идут механически, сердце становится механическим. У кого в груди механическое сердце, утрачивает целостность чистой простоты. Кто утратил целостность чистой простоты, тот не утвердится в жизни Разума. Кто не утвердился в жизни Разума, того не станет поддерживать Путь» (гл. 12 «Небо и Земля»). А буддисты говорят: нет разума без сострадания, то есть бездуховная, безнравственная жизнь неизбежно оборачивается утратой ума, отупением. И это всеобщий Закон: «Когда же душа уклоняется от любви, тогда помрачается ее умственный взор» (Иоанн Златоуст). И образ «каната» говорит сам за себя: право сильного влачить за собой слабых. Потому статья О. В. Летова и называется «Человек и „сверхчеловек“: этические аспекты трансгуманизма» (в том же номере журнала «Человек»).

Цель трансгуманистов – помочь человеку избавиться от «слепого» процесса эволюции, в основе которого лежит случайность. Но о какой эволюциии идет речь? Уже Лао-цзы говорил, что человеческий Путь, как правило, противоположен Небесному, но неизбежно к нему приближается, о чем я веду речь в статье «Эволюция к Духу (от горизонтали к вертикали)» (в том же номере журнала). Не читая до сих пор о трансгуманистах, я доказываю обратное, опираясь, в частности, на русскую философию. Лишний раз убеждаешься в правоте прорицателей: «На Западе душа убывает » – мысль К. С. Аксакова. Или уверение В. В. Розанова: «Все идеалы европейские во всем конечны – а без бесконечного человек существовать не может». Не потому ли, спрашивает Розанов, «Европа сразу и как-то бесконечно постарела; она вдруг осела, начала расти в землю»?

Потому я и сочла своим долгом показать, что же думали о Человеке мудрецы Востока и Запада, веря в самонаказуемость зла. А еще – веря в провидческий дар нашего поэта: «…есть и Божий суд, // Наперсники разврата! //…он ждет». Вряд ли Лермонтов мог ошибаться. Однако не потому ли человек не выдержал испытаний, что непосильным оказалось бремя, которое он сам себе навязал? Потому и не выдержал, что истощился в бессмысленной борьбе с несуществующим врагом, вместо того чтобы бороться с собственным несовершенством, к чему призывают все миротворцы.