Китай у русских писателей

Грузы здесь перевозили уже преимущественно ручной тягой, причем тележки нагружались так, что самого рикши из-за поклажи не видно. Движение большое. Везли главным образом стройматериалы, везли по стольку, что и поверить было трудно, что человек может все это толкать. <…>

Посреди этого серого города с серыми домиками и серыми черепичными крышами, как бы находящими одна на другую и похожими, вероятно, на чешую дракона, то там, то здесь возвышались многоэтажные, совсем молоденькие дома. На окраинах они вкрапливались уже гнездами, целыми ансамблями, вытягиваясь в длинные улицы. Это была существенная поправка, которую внесли в архитектуру семь лет освобождения. Но так же как и эти совсем молодые дома, высоко поднимались над плоским одноэтажным городом древние башни с многоярусными черепичными крышами, и среди них самые старые – башня Большого барабана и башня Звонкого колокола. С них много столетий подряд в положенное время огромный барабан отмечал наступление утра, а колокол в случае тревоги взывал к гражданам, сигнализируя об опасности.

Входим в башню Большого барабана. Это сооружение, совершенно обветшавшее при гоминдановцах, державших в нем солдат, сейчас восстановлено, отмыто, отчищено и вновь сияет гаммой немеркнущих красок. Теперь здесь нечто вроде музея. И, пока мы лазаем по этажам этой башни, в нее втягивается шумная пионерская экскурсия. Пустые залы сразу оживают, наполняются гомоном. Помолодевшая, только что отремонтированная башня начинает как бы улыбаться, и вдруг басовито, раскатисто рокочет разбуженный от векового сна громадный барабан, по которому, должно быть, ударил кулачок пробегающего шалуна.

Интересное зрелище, а точнее – интересное явление открывается перед нами. Главный зал башни, который вместил бы без труда с тысячу человек, сейчас полон уникальных экспонатов, великолепных бронзовых и фаянсовых сосудов, скульптур, древнейших орудий труда и быта, черепиц, огромных фасонных кирпичей и керамических водопроводных труб с различными, но очень остроумными системами стыков. Надписи говорят: три тысячи, две тысячи, полторы тысячи лет. А мастерство такое, что и при современной технике все это не легко было бы изготовить. Наш гидротехник Сергей Залыгин погружается в состояние священного транса. Влюбленными глазами смотрит он на эти массивные водопроводные трубы, искусно изготовленные на заре современной цивилизации, благоговейно, с тем отсутствующим видом, с каким меломаны слушают старую музыку, осматривает фасонные стыки, оглаживает рукой глазурованные поверхности, срисовывает в книжку схемы древних ирригационных сооружений. С превеликим трудом отрываем мы его от этих роскошных труб. Нам предстоит засветло осмотреть еще два интересных объекта.

Теперь, когда машина вновь мчит нас, на этот раз уже на окраину города, сианьские коллеги рассказывают, откуда все эти действительно уникальные богатства попали сюда, в этот провинциальный музей, наскоро расположенный в башне Большого барабана. Не было археологических экспедиций, и не организовывалось раскопок. Просто повсюду идет большая стройка. Строят заводы, жилые дома, гостиницы, учебные заведения, прокладывают дороги. И так как современный город, несмотря на свои весьма солидные размеры, занимает всего одну шестую часть древнего Сианя, где, согласно летописям, жило когда-то три миллиона человек, строители всюду наталкиваются на памятки старины. Они бережно извлекают их из земли и несут сюда. Это они наполнили самодеятельный музей уникальными экспонатами. <…>

Так древняя старина вновь на наших глазах столкнулась здесь с самым новым. Любой крестьянин, долбящий землю тяжелой мотыгой, любой землекоп, поднимающий ее лопатой, чувствует себя теперь хозяином не только своей фанзы или угла, где он живет, но и всей земли. И, работая, он заботится теперь не только о том, чтобы семья его была сыта и одета, но и о том, чтобы были сбережены для народа, для потомков предметы старины, сокровища народа, ревниво скрытые песком от глаз человеческих.

Мы едем смотреть пагоду Большого лебедя, знаменитое сооружение, где великий китайский путешественник и ученый Сюань Цзан вместе со своими учениками работал над переводом буддийских книг, привезенных им из Индии. Знаменитая эта башня, увековеченная бесчисленное количество раз в различных произведениях древнего и нового искусства, когда-то стояла в самом городе, среди парка, вокруг которого кипела жизнь. <…>