Китай: укрощение драконов

«Избавление от тела», которым в даосских практиках обозначали физическую смерть, оказывается залогом чистоты внутреннего состояния, окончательного освобождения духа. В частности, такое отношение можно усмотреть в известном пассаже из «Дао дэ цзина»: «Ценить свое тело — то же самое, что ценить величайшие несчастья». Это, вероятно, очень древнее высказывание, почерпнутое составителем трактата в среде мистиков и либо являвшееся заклинательной формулой «избавления от тела», либо уже превратившееся в народную поговорку. Но дальше составитель «Дао дэ цзина» дает трактовку этому высказыванию: «Причина, по которой я сталкиваюсь с величайшими несчастьями, заключена в том, что я имею тело. Если бы я не имел тела, откуда же взяться несчастьям?» (§ 13).

Избежать воздействия этого мира можно лишь изолировав физическое тело человека от внешнего влияния. В этом, в частности, заключается и смысл медитации как прекращения всяких жизненных проявлений вообще, очищения сознания от образов и привычек, полученных в результате прижизненного опыта. Суть этой практики — в «умирании» находясь еще в физическом теле, не случайно буддийское понятие «нирвана» в своем изначальном смысле означает «угасание». Метод «отсечения» себя от мира как полного «угасания» еще в физической оболочке был известен и в добуддийской практике и использовался мистиками, по крайней мере, уже в VII–V вв. до н. э. В «Дао дэ цзина» приводится формула подобного самопогружения, когда все органы чувств отключаются от внешних воздействий: «Закрой отверстия, запри двери — и в твоем теле более не родятся болезни. Открой отверстия, предайся делам — и твое тело уже не спасти» (§ 52). И именно это, как следует из процитированной священной формулы, ведет человека к превращению в бессмертного, к воплощению его в виде истинного мага, в чьем теле «не родятся болезни».

Знаком «умирания» еще в физическом теле здесь выступает распространенное понятие «самозабытие» (ванво), популярное в даосских сочинениях. Безусловно, его можно воспринимать как часть некой весьма точной философской концепции самоутраты, растворения в этом мире, уничтожения собственного «эго». Действительно, именно в таком варианте «самозабытие» можно встретить уже в рассуждениях представителей школы «Учения о сокровенном» (Сюаньсюэ) в III–IV вв. и в особенности в даосских сочинениях XIII–XV вв. Однако исток «самозабытия» лежит также в практике шаманских странствий в мир мертвых и особом типе переживания пост-смертного опыта.

Переход в мир мертвых воспринимается как абсолютное, полное и окончательное оставление своего прижизненного физического опыта, своих воспоминаний и навыков, которые вряд ли понадобятся в бестелесном мире. Более того — воспоминания будут лишь мучить душу, лишившуюся собственного тела, и не позволят ей окончательно расстаться с земной жизнью, обрекая ее на постоянное возвращение в виде «потерянной» или «одинокой души» (гуа хунъ). Все прошлое должно быть забыто окончательно («окончательное освобождение» — у или цзе в буддизме). Но шаман, путешествующий в мир мертвых, также вынужден пересекать эту границу забвения и возвращаться вновь к своим прежним воспоминаниям. Живой человек не может находиться в мире духов, а потому на какое-то время он должен умереть своим сознанием, забыться, утратить не только ощущение своего тела (что столь характерно для сеансов медитации), но и «умереть» как физиологическое существо.

Поэтому термин «самозабытие» или дословно «забывание о самом себе» есть явное указание на путешествие в мир мертвых, на умирание, пускай и временное, китайского шамана или медиума.