Китайская бирюза

— Вот, не хотела же говорить, — обиделась Лина, — сами виноваты, ребята, заставили. Между прочим, зря смеетесь. В юности я конным спортом занималась. Да и сейчас порой верхом езжу. Не часто, потому что теперь это дорогое удовольствие. Так что мне такой талисман не помешал бы. Да, чуть не забыла! Еще я слышала, что бирюза бережет от дурного глаза. И вообще, если хотите знать, бирюза — очень «китайский» камень. Здесь, в Поднебесной, еще тысячу лет назад знали ей цену, а местные ювелиры научились искусно оправлять и синие, и зеленые камешки в серебро и в золото с особым изяществом. Лично мне нравится ярко-синяя, как здешнее небо, бирюза в серебре…

— Ну, на «брюликах» мы, пожалуй, больше наварим, чем на серебре, — Вован со значением посмотрел на Борясика и важно кивнул Лине: мол, все, сказала, что спрашивали, а теперь свободна, старушка…

В ту же секунду в музей ввалилась толпа туристов. В помещении сразу сделалось тесно, шумно и душно. Лина и Петр, переглянувшись, поспешили к выходу.

Довольно быстро Лина и Петр отыскали свой автобус. В назначенный час оказалось, что половина группы отсутствует… Гид, китаец «Олег» (он, как и другие китайцы, работающие с русскими, взял себе понятный для отечественного уха псевдоним) с непроницаемой восточной улыбкой пересчитал всех «по головам» и дал водителю знак к отправлению

— Слушай, Лин, а где народ-то? — удивился Петр. — Странные люди, эти наши «дорогие россияне»! Оплатили экскурсию, а сами… Ну точно, как в той бородатой шутке: «купили билет и назло кондуктору не поехали» Представляешь, если бы на их месте были немцы? Все не только исправно ездили бы на экскурсии, но еще и ставили бы «галочки» возле каждого «отработанного» пункта поездки. А мы, видите ли — «не такие»! не любим никакие планы и программы. Нам все эти исторические байки «до лампочки».

— Вы совершенно правы, молодой человек, — внезапно вступил в разговор новый знакомый, китаист Сергей Петрович. — Не понимаю я наших туристов. Про Храм Неба, куда мы сейчас едем, во всех путеводителях написано. Представляете, этот единственный в Пекине круглый храм был построен еще в пятнадцатом веке, он внесен в список мировых шедевров, которые находятся под патронатом Юнеско… Но, боюсь, кроме нас с вами история древнего и удивительного Китая здесь мало кого интересует. — Историк насмешливо смотрел на Петра сквозь толстые стекла очков. — У наших, так называемых, «туристов» здесь совсем другие цели и задачи, и плевать они хотели на все китайские шедевры и памятники. Поверьте старику: наши с вами друзья по путешествию уже давным-давно гуляют по оптовому рынку — шмотками закупаются. Я, кстати сказать, заметил, что кто-то из туристов ловил такси, не дожидаясь автобуса.

— И не говорите, господа, — охотно поддержала разговор дама, увешанная золотыми побрякушками, как новогодняя елка. — Меня просто убивает вся эта «бездуховка».

— Что-что? При чем тут духовка… или плита? — не понял искусствовед и растерянно поправил очки.

— Ну, так молодежь сейчас выражается. В общем, вы меня поняли — не люблю бездуховность, блин, — уточнила дама и победно огляделась.

Тема неожиданно взволновала попутчиков.

— Я извиняюсь, господа, но красиво и со вкусом одеваться — между прочим, тоже часть культуры, — перебила туристка, сидевшая через проход от пылкой дамы. Крупная эффектная брюнетка была ярко накрашена и одета в модное красное платье с открытыми плечами, а изящные туфельки на стройных ножках говорили об известном кокетстве. Дамочка выглядела весьма эффектно на фоне других туристов в их полуспортивной одежде. Лина давно заприметила эту «леди элегантность», однако сейчас поразилась вновь — на этот раз ее низкому сексапильному голосу. А вот приятельницу дамы, худенькую и светловолосую женщину у окна, она не сразу и заметила. Рядом с яркой подругой та почти «сливалась с местностью». Между тем хрупкая «Дюймовочка», как про себя прозвала незнакомку Лина, с явным любопытством выглядывала из-за плеча подруги-«вамп». Она напоминала школьницу, попавшую во взрослую компанию, которой не терпелось поучаствовать в разговоре. Издалека дамам можно было дать лет по тридцать пять, но Лина безошибочным женским чутьем угадала в них своих сорокалетних ровесниц.