Китайская невеста

Вскоре они подошли к огромным каменным Воротам петиций, увенчанным башенкой, похожей на пагоду. Дежурный офицер, облаченный в желтую униформу; подробно опросил американца и сопровождавших его людей, однако документ, подготовленный Сун Чжао был в полном порядке, и Джонатана пропустили в город.

Вооруженная охрана окружила Джонатана плотным двойным кольцом, образовав подобие двойной фаланги, во главе которой встал Кай, двинувшийся вперед быстрым шагом. Бойцы держали кумины наизготовку, готовые к бою в любой момент.

Как всегда на улицах толпилось множество народу, однако люди поспешно расступались перед изогнутыми лезвиями куминов. Те, кто видел посреди фаланги белого человека, громко выкрикивали оскорбления в его адрес.

— Сын грязной свиньи!

— Чтоб твои сыновья стали слепыми нищими, а дочери шлюхами!

Пытаясь восстановить чувство юмора и обрести пошатнувшееся душевное равновесие, Джонатан подумал, что знание местного языка в некоторых случаях может оказаться некстати.

Каю и стражам, шедшим впереди, приходилось труднее других. Когда толпа впереди становилась плотной и мешала проходить, предводитель направлял кумин в воображаемого врага и делал выпад, затем начинал вращать оружие над головой. То же самое делали и другие стражи. Люди замирали, повисала тишина, нарушаемая лишь зловещим шумом вращающихся куминов, лезвия которых со свистом вспарывали воздух.

Никогда прежде не видел Джонатан на лицах горожан подобной ненависти и невольно засомневался, сможет ли добраться до дома Сун Чжао живым. Они могли бы пройти другим, более коротким путем, как он отлично знал по прошлым своим прогулкам по Кантону, но постепенно понял, что Кай умышленно выбирал маршрут, проходившей по наиболее широким улицам. Если их запрут в узкой улочке, они пропали.

Дорога проходила мимо священного и прекрасного Храма Неба, возможно самого впечатляющего строения в центре Кантона. Здесь массы народа стали еще плотнее, и Кай вынужден был замедлить шаг, затем он быстро переместился внутрь фаланги и подошел к Джонатану.

— У нас есть две возможности, — сказал он. — Мы можем укрыться в храме, и оттуда я пошлю во дворец к Ло Фану за солдатами, которые помогут нам продолжить путь. Однако толпа к тому времени наверняка станет гораздо больше. Или же мы попытаем удачу и продолжим двигаться вперед, что ты выбираешь?

Джонатан не колебался ни мгновения.

— Пойдем вперед.

Кай вернулся на свое место в голове колонны.

Взрослые и дети сотнями устремлялись к площади с боковых улиц, заполняя ее настолько, что приходилось продвигаться вперед очень медленным шагом.

Восхищаясь — хладнокровной храбростью эскорта, Джонатан знал, что близок миг, когда им или придется разомкнуть ряды, или действительно пустить в ход свои кумины.

Кто-то вывернул камень из мостовой и бросил его в Джонатана. Бросок получился слабым, и камень не долетел до колонны.

В считанные мгновения Джонатан понял, что другие неминуемо последуют этому примеру, и тогда начнется неконтролируемая потасовка. Он обладал редким даром, присущим всем Рейкхеллам, хранить хладнокровие в момент опасности, однако в данном случае сработал скорее инстинкт, нежели разум, который подсказал ему, как поступить в этот критический момент.

Быстро убрав в ножны свою шпагу, которая была бы совершенно бесполезной в бою против стольких противников, он сложил руки рупором и что есть силы прокричал на кантонском наречии:

— Жители Кантона! За что вы ненавидите меня? Да, это правда, что у меня кожа и цвет волос как у «заморского дьявола». Но жители Кантона мне братья!

Услышавшие эти слова буквально остолбенели. Каждый в Кантоне отлично знал и возмущался тем фактом, что ни один иностранец не утруждал себя тем, чтобы выучить их язык, а предпочитал обращаться к ним на своем родном языке, удивляясь при этом, что его не понимали.

И вот теперь, здесь, на площади, перед ними стоял «заморский дьявол», говоривший на кантонском наречии как местный! Даже акцент был местным, по толпе пронесся удивленный ропот.

Ободренный мгновенной передышкой, Джонатан снова и снова, много раз подряд как заклинание повторял свою фразу, пока горло не пересохло.

Кай продолжал неуклонно двигаться вперед, вслед за ним его стражи, однако теперь они не вращали над головой кумины. Находившиеся в передних рядах расступались перед ними, стоящие поодаль, понемногу начали спокойно расходиться.

Кантонцы, включая тысячи и тысячи неграмотных, были практичными, думающими людьми, вот и теперь они остановились обдумать ситуацию, а не бросались вперед, охваченные слепой яростью. Они были явно озадачены. Ни один «заморский дьявол» не отваживался появляться внутри городских стен вот уже на протяжении многих дней, и те, кто работал на территории западного поселения, возвращаясь вечером домой, рассказывали, что иностранцы перепутаны до смерти.