Китайская цивилизация

Крупные властители, создавшие в Китае провинциальные образования и разновидности мелких наций, превратили войну в свой промысел. С этого момента наступает конец феодального периода. Князь сохраняет только для себя все материальные выгоды от войны. Он присоединяет к собственному домену захваченные территории. Он аннексирует и население. С той поры армия больше ничем не напоминает феодальную группу, которая с большой пышностью и с религиозным настроением отправляется на открытие турнира. Государи периода Сражающихся царств ведут свои войска на захват варварских окраин, которые они пытаются присвоить. Против племен, живущих не по китайским законам, они ведут завоевательные войны, на которые больше не распространяются старые правила боя. Они предпринимают колониальные походы, цивилизаторские аннексии: ими ведутся настоящие войны, жестокие и незамолимые. Побежденных они включают в свои войска, усваивают их технику. Массу их воинов больше не составляют рыцари, но авантюристы, искатели приключений, убийцы, колониальные солдаты. Их армия, где теперь сражаются не ради славы от захвата пленных и получения выкупа, а чтобы убивать и грабить, выглядит национальной армией, когда марширует против армии другого властелина, создателя такого же провинциального образования. В собственно Китае войны между князьями кажутся конфликтами между цивилизациями, между Севером и Югом, между Востоком и Западом. Между Сражающимися царствами кампании – это подлинные войны, где в кровавых сражениях проявляется враждебность провинций, культур, рас и технических укладов.

Когда в 540 г. княжество Цзинь захотело покорить край воевавших пешими горных жунов, оно отказалось от системы колесниц и организовало пешие роты для новой тактики боя. Нашелся храбрец, который предпочел смерть бесчестию сойти с колесницы. Вместе с этим рыцарем были поражены старый порядок феодального боя, знать и сама феодальная система. Вышло еще хуже, когда в 307 г. властитель княжества Чжао создал полк конных лучников, приняв для борьбы со степными варварами их тактику. Ему пришлось преодолевать ожесточенное сопротивление своих вассалов и их приближенных. Знаменательный факт: Цинь, которому предстояло образовать империю, только проведя одновременно целую группу реформ в том, что касается землевладения, и прекратив раздачу уделов, смогло создать армию из пехоты и легко вооруженной кавалерии, образовать основанную на реальных заслугах воинскую иерархию. Из этой иерархии должна была появиться новая знать. Но с той поры начинается царствование технических специалистов, военных инженеров и преподавателей тактики. Тогда-то изобретаются военные машины (мудрец Мэйди в значительной степени обязан собственной славой приписываемым ему военным изобретениям). Тогда же совершенствуется искусство осады, где применяются вода, катапульты, передвижные башни. Тогда во множестве придумываются военные хитрости, засады. Война отныне нацелена на разгром противника. Цинь отнюдь не просит пленных выплачивать выкуп, который бы их обелил: оно их казнит. Его репутацию питают огромные бойни. Сражение лишается всяких качеств облагораживающего турнира. Ценится только успех. Он выглядит плодом магического искусства, а не результатом одобрения религиозных заслуг. В рассказах о войнах эпическое вытесняется чудесным. Героический тон подменяется тоном романтическим. Древнюю мораль чести и умеренности все больше заслоняет культ могущества.

Некогда война придавала честь, но для того, чтобы стать воином, уже следовало обладать честью. Только зрелый мужчина в расцвете сил имел право носить оружие. Тот же, кто даже совсем юным участвовал в битве, уже в силу этого становился совершеннолетним. Вместе с тем не имели права принимать участия в военных играх и испытывать на себе их последствия дети, старики, женщины, все те, кого загрязнял траур, все те, кто был болен и при контакте загрязнял. Никто не осмелился бы убить зачумленного, увести в плен старика, подвергнуть опасности осквернения женщиной такие мужеские трофеи, как отрезанные у врага уши. От воинских поединков не могли также страдать – или пользоваться выгодой от них – все, кто не мог бы участвовать в кровной мести. От подготовительных испытаний в стрельбе из лука старались отстранить высокопоставленных особ павших княжеств, полководцев потерпевших поражение армий, перешедших благодаря усыновлению в чужие семьи людей. Схватка была ценна как испытание в чистоте и открыта только для знатных и чистых.