Китайская цивилизация

Такая власть первой жены вытекает из прав, которые еще до брака она имела над своей свитой. Она была старшей. Бывшие ее прислужницами племянницы или младшие сестры должны были с детства уважать ее авторитет. Будучи давним, этот авторитет служит основанием дисциплины в гинекее, являющейся с той поры частицей заведенного порядка. Именно основываясь на этом обстоятельстве, философы ритуальной школы оправдывали как мудрое установление сестринскую полигинию: де, между привыкшими с детства к подчинению или главенству сестрами не должно бы случаться ссор. В силу только того обстоятельства, что получившие одинаковое воспитание и представляющие интересы одной семьи сестры образуют единое целое и, говоря с юридической точки зрения, обладают одной коллективной личностью, удастся, похоже, избегать «сексуальных конфликтов и ревности». Достаточно одного бракосочетания для того, чтобы быть женатым на них всех. Вдовство оказывается реальным лишь после исчезновения всей группы. Наследования не происходит, поскольку оно невозможно в границах одного поколения, а младшая просто замещает старшую в качестве ее заместительницы, и все происходит так, словно смерти нет, пока в живых остается хотя бы один из членов группы. Вот почему муж, утративший первую жену и желающий вступить в новый брак, наталкивается на отказ, потому что, раз жива его младшая жена, это было бы двоеженством. И напротив, обряд отвержения распространяется одновременно на всю группу жен. Случай, иллюстрирующий это правило, одновременно показывает близость правила моногамии и института полигинии. А также то, как мало значат в домашней жизни чувства. Некто из княжества Вэй, желая заключить выгодный союз, отверг в 485 г. свою жену, хотя ее младшая сестра и помощница была ему приятна. Женившись из политических соображений, но сохранив верность своим чувствам, он сумел вернуть к себе оставившую его гинекей вместе с первой женой младшую сестру, для которой построил отдельный дом. «И тогда все стало выглядеть так, словно у него оказались две жены», и отец новой супруги, подталкивавший его к разводу для того, чтобы пристроить свою дочь, тотчас же ее забрал. Впрочем, двоеженец кончил дурно. Установление полигинии изменяет свое обличье, когда под влиянием агнатического права, добивающегося укрепления связи между поколениями, начинает распространяться не только на сестер. Близость между женами становится менее тесна, как только между ними появляется племянница. Между племянницей, дочерью старшего брата, и младшей, если не между племянницей и старшей, возникает проблема старшинства, на которую колеблются дать ответ ритуалисты. В их спорах проступает столкновение двух принципов – нераздельности, господствующего в плебейских семействах, склоняющихся к передаче наследства между братьями, и иерархичности, преобладающего среди знати, склоняющейся к одобрению первородства патриархального права наследования. На самом деле, даже в тех случаях, когда племянницу укрывают среди группы первых жен, налицо двоеженство. В равной степени, хотя и правда, что в теории остается единственным брак феодальных сеньоров, которые единовременно берут в жены три группы женщин одной фамилии, но на самом деле принадлежащих к разным семейным группам, однородность гинекея на практике оказывается нарушена, ибо каждая из трех групп добивается, чтобы возобладало ее влияние. Соперничество усложняется с того момента, как вопреки правилу группы жен с разными именами проскальзывают на свадебную церемонию или, еще хуже, если муж, стремящийся увеличить круг своих союзов, связывает себя все новыми и новыми брачными узами, пополняя свой гарем. В силу растущего переплетения систем союзов эти нарушения обычаев множатся в высших сферах феодального общества, где как раз добивается преобладания выгодный мужчинам иерархический порядок. Место жен внутри гинекея начинает все больше зависеть от доброй воли соблазняемого самыми ловкими из них мужа, и тогда вспыхивают ссоры из ревности, выражающиеся в опасных заклинаниях, пример которых– в «Книге песен» («Ши цзин»), или же подчиняемого самыми могущественными, – и тогда все может завершиться жестокой местью, когда не щадится никто из жен, представляющих в гареме супруг из отвергаемой группы. Случается, что мужья приказывают своим женам отомстить за себя первой супруге, на которую возлагается ответственность за предательство, в котором упрекают ее брата. Можно увидеть и мужей, которые надеются простым применением своей супружеской власти низвести первую супругу в пользу фаворитки. Спрошенный по подобному поводу церемониймейстер ответил, напомнив древний принцип: первой супругой считается женщина, которую отдает в этом качестве семейство, с которым семейство мужа связано древним обычаем взаимных браков. Однако ему не удалось изменить решение мужа. Для поддержания хотя бы какой-то устойчивости в жизни гинекея пришлось допустить принцип: титул первой супруги окончательно приобретается той из женщин, которой муж дозволяет на начальной брачной церемонии играть главную роль. Таким образом первая жена оказывается защищена, а вместе с ней и ее дети, о которых думали прежде всего, от произвола мужа. Единственно судейская власть жены могла отныне проистекать не из прав, обладаемых ею в силу старшинства, но как особое полномочие, получаемое в силу власти мужа.