Китайская цивилизация

Пока что стала бы обманом любая претензия на географическую или историческую точность, и в еще большей степени – на точность этнографическую. Больше того, множественность и разнообразие возможных влияний делают любое предположение скорее вредным, чем полезным. И все же одну гипотезу я изложу, но исключительно в плане изучения и еще потому, что она довольно близко примыкает к важному факту. Дело в том, что, как бы глубоко в даль веков мы ни заглядывали, китайская цивилизация представляется сложной цивилизацией. Вместе с тем с начала периода датируемой истории центр этой цивилизации находится в пограничье двух окраинных областей – области лёссовых плато и области наносных долин. Не представляется невозможным, что подъем собственно китайской цивилизации объясняется контактом двух главных (не говорю первобытных) цивилизаций, из которых одна была бы цивилизацией террасного земледелия и культуры проса, а вторая – цивилизацией риса и низинных земель. Может быть, первая привносила влияния степей, а другая – морей. Исторические традиции отчасти подкрепляют это предположение. О племенах чжоу, которые вроде были могущественны на китайском западе и поддерживались варварами Запада, рассказывают, что в глубокой древности они жили в пещерах; их предком и божеством был Бог Проса. Их соперники, племена инь, боролись с ним, опираясь на варваров бассейна реки Хуай. Они заселяли болотистые земли вдоль побережья восточного моря. Потомки инь, князья дома Сун, как и другие князья Востока, сохраняли отношения с этими варварами. С другой стороны, кажется определенным, что цивилизация Восточного Китая наряду с собственными чертами представляла определенное единство. Сексуальные нравы там были более свободными. Там существовала проституция гостеприимства и определенные обряды кровных союзов.

Прежде чем цивилизация Восточного Китая была поглощена единой цивилизацией, она поддерживала с той особые взаимоотношения. Через нее на китайскую цивилизацию, может быть, оказывались далекие влияния, значение которых с трудом можно угадать. Ясно, однако, что конкретную историю общества в Китае удастся написать лишь при условии, что будет найдено средство уточнить этнографические либо технические влияния, которые на него воздействовали.

Книга I Народ деревень

Глава первая Жизнь в поле

С первых дней своей известной нам истории китайцы предстают народом земледельцев. Несомненно, некогда скотоводство имело большее значение, чем в наши дни, но жили китайцы древности, как и находившиеся рядом с ними народы, которых они считали варварами, выращиванием злаков. Некоторые грабительские набеги ди, как, например, в 601 г., объясняются уничтожившей их урожай засухой.

Когда сегодня проезжаешь по областям Древнего Китая и видишь, как вдоль дорог и каналов выстраиваются в длинные очереди идущие друг за другом хозяйства, напрашивается мысль, что эти лёссовые плато и долины с нанесенной паводками илистой землей с их более или менее устойчивым климатом и плодородными почвами испокон веков приглашали своих обитателей полагаться на земледелие. Кажется, что во все времена было легко в любом месте построить свой дом и вспахать поля. На самом же деле китайская земля раскрывала свое плодородие лишь район за районом, после героических трудов.

Местные предания рассказывают о временах, когда не ведающие искусства посева и посадки люди мучительно существовали среди диких зарослей. В высоких лёссовых областях кустарники были разбросаны по степи. Растительность состояла из жестких и высоких растений. Прежде чем обосноваться, людям «приходилось объединяться… для того, чтобы вырвать и убрать сорные травы, которыми зарос край; им было нужно срезать конизу, полынь, лебеду, осот». Крестьяне едва представляли себе, как мучительны были эти первые работы. Но им нравилось воспевать заслуги предков, первыми поднявшими целину: «Густыми пучками – чертополох! – пришлось выкорчевывать эти заросли! – почему наши предки это делали? – чтобы мы посадили просо!» Нельзя было раз и навсегда поднять эти земли. Первые дожди к дню весеннего равноденствия, и в особенности обильные ливни середины лета, вызывали к жизни множество сорняков и вредителей, которые пожирали или забивали урожай. «Вот колосья и вот зерна! – вот как они тверды! вот как они созревают! – Долой негодное просо и долой негодное сорго! – И изгоним оттуда червей, насекомых! – а еще и личинок и гусениц! – Пусть не губят они молодые ростки на наших полях! – ведь бог полей могуч: – пусть же он их соберет и швырнет в пылающий огонь!» Бог полей, Шэньнун, или Божественный землепашец, к которому взывали танцуя под звуки сделанных из обожженной глины бубнов, чтобы он явился и очистил поля, некогда научил людей пользоваться сохой и мотыгой. Еще он научил их выбивать зерно красным цепом. У него было звание Сверкающего государя. Бог земледелия был и богом огня.