Китайские агенты. Разведка Поднебесной от Мао до Си

В следующем, 1950 году Лин взял на себя руководство 2-м разведывательным бюро SAD, которым Ли Кенонг руководил как партийная следственная служба. В качестве расширения контрразведки был создан Институт управления военными преступниками Фушунь, который теперь взял на себя руководство миссией по «перевоспитанию» националистических генералов и других лидеров старого режима. Вот так Лин обнаружил, что сидит напротив последнего императора Пу И, хотя на самом деле он не причинял ему особых трудностей. Его допросы бывших секретных агентов националиста Дай Ли были гораздо более плодотворными. Действительно, они заложили основу для новых операций против Тайваня, куда бежали Чан Кайши и его войска, оставив после себя многочисленных шпионов и спящих агентов на материке. Многие кроты зарылись глубоко в землю, ожидая лучших дней и указаний Тайваня действовать и дестабилизировать коммунистов, находящихся у власти.

Иногда расследования проводились очень разумно. В 1949 году Мао заключил в тюрьму единственного американца, вступившего в КПК, который даже предлагал свои услуги Департаменту социального обеспечения: Сиднея Риттенберга. Сталин лично сказал Мао, что Риттенберг и Эдгар Сноу были агентами ЦРУ. Риттенберг под своим китайским именем Ли Дунбай был заключен в тюрьму за шпионаж в 1949 году и оставался в тюрьме до 1955 года, когда после длительного расследования его дела Лин Юнь пришел в камеру, чтобы лично извиниться перед своим освобождением. Однако это не обязательно было мудро, поскольку, когда Линг позже попал в беду во время Культурной революции, Риттенберг — теперь снова заключенный в тюрьму по обвинению в том, что он «американский» и «сионистский шпион», — увидел, что его приговор был увеличен из-за того старого эпизода. Линга тоже позже обвинили в том, что он «американо-сионистская гадюка», которая однажды освободила шпиона ЦРУ и Моссада.

Вплоть до этой низкой точки во время Культурной революции карьера Лин Юнь шла по замечательной траектории: после службы в качестве главы контрразведки в Кантоне и в качестве главы 1-го бюро Gonganbu (внутренняя безопасность) он стал заместителем министра того же бюро и был избран представителем провинции Шаньдун во Всекитайском собрании народных представителей. Лин Юнь также руководил модернизацией тюрьмы Циньчэн. Затем произошла культурная революция, а вместе с ней и разрушение Гунганбу. В январе 1968 года он был арестован вместе с Фэн Цзипином, главой пекинского Гунаньбу, а также со многими другими сотрудниками службы безопасности. 13 января Кан Шэн дал инструкции инквизиторам: «Эта группа контрреволюционных специальных агентов, работающих на врага, продала самые сокровенные секреты партии и страны, правительства и армии, и если они есть виновные, они заслуживают десяти тысяч смертей. В борьбе с ними мы не можем просто использовать те же методы, что и обычные преступники».

Лин Юнь, должно быть, знал, чего ожидать от допроса, но он точно никогда не мог представить, что станет жертвой своих коллег из бюро. Между тем Кан Шэн выступал за то, чтобы «чтобы они не совершили самоубийство, на них должны надеть наручники» и «как врагов подвергать чрезвычайно жестоким шоковым допросам».

В феврале Канг получил свое первое сообщение. Он хотел, чтобы допросы усилились, дабы заставить эту «группу контрреволюционных двойных агентов» получить ответы: «Были ли они организованы в группу двойных агентов по наущению Ло Жуйцина [бывший босс Гунаньбу, ставший главнокомандующим армией], и Пэн Чжэня [мэр Пекина]? Они часто передавали разведывательные данные противнику — какая им от этого польза?» — он яростным мазком нацарапал на полях отчетов, которые он отправил обратно с комментариями после их прочтения.

Допросы и пытки продолжались в течение двух месяцев, пока Кан Шэн и Се Фучжи не заявили, что теперь им известно о группе Гунаньбу. Его члены оставались под стражей в наручниках почти все время, до конца Культурной революции. Несколько человек, в том числе заместители министра Сюй Цзыжун и Сюй Цзяньго, умерли в тюрьме. Лин Юнь был освобожден в августе 1975 года. Удивительно, но, как и многие другие официальные лица, пострадавшие от рук Кан Шэна, 21 декабря 1975 года он простерся ниц перед похоронным гробом Канга, и его имя даже появилось в списке похоронного комитета — очень полезный документ, содержащий имена многих представителей разведывательного сообщества. Можно было предположить, что Линг втайне поддерживал своего рода уважение, холодное восхищение Кангом, который, в конце концов, был тем, кто дал ему первую скрипку в секретной службе.