Китайские дети - маленькие солдатики

– Сначала 101, 102, а дальше что, Рэйни? – спросила я его, но в ответ – тишина. Не слишком ли это сложно для такого малыша, задумалась я.

Очевидно, учительница Сун так не считала – для нас она написала сообщение. «Ему надо больше трудиться» – вот что было нацарапано красным по верху страницы. Обнародовала она и оценку: шесть из восьми баллов.

Пока я размышляла над оценкой, мой сын глядел на меня. Он явно полагал, что некоторую вину за эти два недостающих балла я должна взять на себя.

– Мам, почему ты не объясняешь мне математику, и как читать, и все другое? – спросил он. – Мама Лун-Луна учит его читать по-английски. А мама Мэй-Мэй учит ее складывать.

Я начала встраивать числа в наши с Рэйни повседневные разговоры, но такие попытки обычно ничем не увенчивались: их перебивали вопросы обо всем, что ребенку вдруг становилось любопытно. «Нужно что-то делать с сосредоточенностью у Рэйни», – говорила мне учительница Сун.

Мои разговоры со старшим сыном происходили обычно вот так.

– Твоему младшему брату один год, а тебе четыре, – говорила я. – Когда Лэндону будет два, тебе будет пять. Когда Лэндону три…

– Когда я вырасту до папиного возраста, у меня будет малютка? – перебивал он.

– Да, можешь тогда завести малютку, если захочешь, – отвечала я.

– Кто будет моим малюткой? – спрашивал Рэйни.

– Тебе придется сначала найти кого-то, с кем у тебя будет малютка.

– А Лэндон не может быть моим малюткой? – спрашивал Рэйни и показывал на младшего брата, возившегося рядом на полу.

– Нет, потому что Лэндон не всегда будет малюткой, – отвечала я и хваталась за возникшую возможность. – Ты всегда будешь на три года старше Лэндона. Значит, когда Лэндону исполнится семь, тебе будет… сколько?

– А мне надо будет на ком-то жениться, чтоб завести малютку?

Обычно я отвечала на этот вопрос так: женитьба – дело хозяйское, но лучше быть в крепких отношениях с кем-то, кто хочет вместе с ним растить ребенка – особенно такого, который постоянно задает вопросы, потому что это очень утомительно.

Очевидно, когда дело доходило до математики, образцовой родительницей я не была. Что еще хуже (для моего эго), я наткнулась на доклад, где сравнивались способности китайских и американских детей в возрасте пяти лет. Этот доклад я заглотила в один присест. Каковы преимущества Рэйни, если он ходит в китайский детсад? Не испорчу ли я все своим расслабленным подходом дома?

Ведущий исследователь Дженни Чжэн-Чжоу выросла в Китае, а сейчас преподает в Нью-Йорке. Ее команда поработала с детьми в двух городах, которые Дженни знала лучше всего, – в Нью-Йорке и Пекине: взяла первоклассников, всего месяц отучившихся в начальной школе, чтобы тем самым минимизировать влияние формального обучения математике.

Результаты оказались однозначными. «Китайские дети превосходят американских во всех направлениях: в счете и арифметике, в геометрии, решении задач и логике», – написала Чжоу с ее коллегами.

Всего в шесть лет между детьми – уже разрыв? Я вкопалась поглубже. Чжоу и ее команда предлагали детям выполнить несколько задач. В легких заданиях – счете до десяти, чтении и написании чисел – американцы и китайцы набрали практически одинаковое количество очков. Разрыв проявился в задачах потруднее. Китайские дети смогли назвать больше разных двух-и трехмерных фигур. Вдвое лучше управились со сложением и вычитанием чисел в пределах десяти. Вчистую победили американцев в устных математических задачках – например, как поровну раздать предметы заданному числу друзей. В общем зачете по математике китайские дети набрали 84 очка, а американские – 60.

Почему? Исследователи выдвинули теорию. «Математические навыки есть в любой культуре, – написали они, – но лучше они развиваются там, где их выше ценят».

Признаки этой культурной ценности можно заметить, гуляя по парку в Китае, сказал Лю Цзянь, математик, участвовавший в составлении китайской государственной учебной программы. «Буквально в эти выходные я видел, как бабушка привела четырехлетнего внука в сквер пособирать камешки. Они начали считать – вместе. В нашей культуре подобные занятия – часть детства. Мы считаем с малолетства».

Родители Дарси учили его запоминать математические факты с самых ранних лет.

– Очень важно, чтобы ваш сын заучил чэньфабяо – таблицу умножения, – сказал мне Дарси. Склонившись над чашкой кофе, он достал ручку и принялся рисовать на салфетке сетку девять на девять. – Многие дети учат таблицу в начальной школе. А на экзаменах в начальной школе нужно будет за пять минут ответить на пятьдесят вопросов.

Он начал вписывать цифры в ячейки, пальцы спешили, а я тревожилась все сильнее.

– Все нормально, – успокаивал меня Дарси. – Главное – пусть выучит основы. Более сложные понятия тогда проще дадутся.

У Аманды объяснение китайской силы в математике оказалось простым.

– Мы ее не боимся, – сказала она. – И заниматься начинаем очень рано.

Аманде было всего три года, когда мама начала решать с ней вот такие задачки: