Китайский массаж

А ещё Цзинь Янь не думала, что за неё вступится тихоня Тайлай. Тайлай протянул руку, отодвинул в сторону Цзинь Янь, заслонил её своим телом, и хотя он не мог похвастаться таким же громким голосом, как доктор Ван, тоже заорал:

— Ты чего вопишь? Ты чего развопился на мою невесту? Ты один у нас достоин быть слепым? В остальном мне с тобой не тягаться, но кто слепее, это мы ещё посмотрим!

Разве мог Доктор Ван знать, что на него набросится Тайлай? Он не был готов, и слова застряли в горле. Тайлай живо утихомирил его задор. Доктор Ван пристально «смотрел» на Тайлая. Он понимал, что Тайлай в ответ тоже «смотрит», не отрываясь. Двое незрячих впились друг в друга «взглядами», и дыхание каждого обжигало лицо соперника. Никто не хотел уступать, оба тяжело дышали, как быки.

Чжан Цзунци положил одну руку на плечо доктора Вана, а вторую — на плечо Тайлая со словами:

— Братцы, перестаньте.

Только Тайлай хотел поднять руку, как Чжан Цзунци сдержал его, строгим голосом повторив:

— Перестаньте!

Эпилог Банкет

На улице Цзянцзюнь Дадао, дом 109-4, располагался ресторан, хотя «ресторан» — это слишком официально, на самом деле придорожная забегаловка. Такие забегаловки никогда не отличались масштабами бизнеса, но у них есть свои отличительные черты, основная и самая привлекательная из которых для клиентов — грязь. На полу никаких ковров, никакой плитки — просто голый бетон. У бетона своя прелесть — гостям можно вести себя свободно и бросать куда ни попадя большие и мелкие рыбьи кости, окурки и пробки от винных бутылок. Хоть тут и грязно, но еда в таких забегаловках вкусная, основной секрет — ярко выраженный вкус с дымком. Это и есть так называемая «домашняя еда», самая настоящая. Сюда приходят в основном работяги и «синие воротнички». Им всё равно, что обстановка не слишком красивая, воздух не свежий, а на полу грязь. На это наплевать. Важно только, чтобы блюда были «привычными», порции приличными и цены сходными. Если хочешь, можно оголиться по пояс, закинуть одну ногу на колено другой, есть, пить и болтать. Здесь другие радости.

Забегаловка забегаловке рознь. Некоторые в основном работают днём, другие же, наоборот, больше ценят ночь и напоминают скорее старинные ночные рынки, торговля тут активизируется только за полночь. Основные посетители ночных забегаловок те, кому приходится «полуночничать»: таксисты, работники банных комплексов и караоке, запоздалые посетители баров и чайных, игроки в мацзян, наркоманы, всякие асоциальные бездельники, девушки по вызову и жиголо, или, как их называют на сленге, «курочки» и «селезни», ну и, разумеется, люди искусства. Людям искусства надоедает ходить в места классом повыше, им хочется новых эмоций, и они приходят сюда время от времени за новыми ощущениями.

Обыватели и не знают, какое оживление царит здесь глубокой ночью. Сотрудники муниципальных служб частенько по ночам отлынивают от работы, а полицейские, которым выпадают ночные дежурства, не хотят соваться в чужие дела, так что хозяева придорожных забегаловок совершенно распоясываются, занимая тротуар и разворачивая уличную торговлю. Закидывают на ветки платанов электрические провода, монтируют лампы, выставляют несколько лёгких столиков — вот и готово. Жаровня стоит тут же на улице, часто здесь же жарят, парят, варят, тушат. В итоге на улице гам, чад, смрад. Так пахнут все крупные города, так пахнет бедность и разруха, иными словами, те места, куда всем сердцем стремятся попасть горожане, не отличающиеся особой законопослушностью.

Ещё до полуночи в ресторан на улице Цзянцзюнь Дадао, дом 109-4, пришли Ша Фумин, Чжан Цзунци, доктор Ван, Сяо Кун, Цзинь Янь, Сюй Тайлай, Гао Вэй, Ду Ли, Сяо Тан и другие сотрудники салона, даже тётушка Цзинь специально подоспела. Глухой ночью, когда город опустел, они чёрной толпой сгрудились у входа в забегаловку. Хозяин забегаловки и официанты уже видели всех их, раньше они приходили сюда по двое-трое, так что почти все успели примелькаться, но в таком количестве пришли впервые. Хозяин забегаловки радушно подошёл и, обращаясь ко всей толпе, сказал:

— Все собрались? Что у вас за праздник?

Никто не ответил. Ша Фумин улыбнулся и сказал:

— Да никакого праздника, просто все хорошо потрудились, вот и решили собраться.

— Я сейчас вам всё организую.

Улыбка у Ша Фумина вышла вымученная, он устал до ужаса. В тот момент, когда Ша Фумин дочитал последнюю строку письма Ду Хун, силы оставили его. Внезапно мистическая сила вытянула из него все силы разом, а заодно и душу. Хорошо хоть боль в желудке на своём месте. Если бы не боль в желудке, Ша Фумин чувствовал бы себя пустым и с каждым шагом слышал бы, как в пустоте внутри тела раздаётся эхо.