«Китайский синдром» Путина. Прорыв или утопия

Федеральная налоговая служба ведет единый реестр МСП с августа 2016 года. По состоянию на 10 января 2019 года в нем было зафиксировано 6,04 млн организаций. Львиная доля всех организаций – микропредприятия, компании с годовым доходом не более 120 млн рублей и среднесписочной численностью сотрудников до 15 человек. Они составляют 95,5 % сегмента МСП. За прошлый год число всех субъектов МСП практически не изменилось, но вот число занятых уменьшилось на 1,5 % – с 16,1 млн до 15,87 млн работников (на 233 тыс. человек). Число малых и средних предприятий за год сократилось на 6,1 % и 7,3 % соответственно. Таким образом, тревожные тенденции в секторе МСП камуфлировались с помощью большой массы микропредприятий, многие из которых являются «бабочками-однодневками».

Эксперты называют разные причины сворачивания МСП в России. Хотел бы остановиться на одной из них, которая сравнительно редко упоминается. Речь идет о банках.

Очевидно, что компании МСП обязаны открывать счета в кредитных организациях. Через эти счета должны проходить все операции компаний. Банки в своей работе с физическими и юридическими лицами должны руководствоваться положением Банка России от 2 марта 2012 г. № 375-П «О требованиях к правилам внутреннего контроля кредитной организации в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Указанный документ дает коммерческим банкам право отказывать физическому или юридическому лицу в открытии счета или оказании каких-либо других услуг в случае возникновения у банка подозрений в отношении потенциального клиента. Банки также могут блокировать счета в случае возникновения подозрений в отношении физического или юридического лица, уже являющегося клиентом.

Законодательной базой для блокировок является действующий с 2001 года Федеральный закон № 115, который требует проверять на подозрительность все операции на сумму более 600 тысяч рублей. А с 2016 года банки стали постоянно получать от финансового регулятора дополнительные методические рекомендации, права и обязанности. Гайки закручивались несколько раз в год.

Неудивительно, что банки из двух зол стали выбирать меньшее. Им стало проще отказывать в проведении операций и открытии счетов, чем объясняться с Банком России и Росфинмониторингом по поводу тех или иных сомнительных операций и клиентов.

Из банков делают спецслужбы

В марте нынешнего года Минюст зарегистрировал очередные дополнения и поправки к положению Банка России № 375-П. Они предоставляют коммерческим банкам «свободу творчества» в деле борьбы с отмыванием денег и финансированием терроризма. Помимо обязательных положений финансового регулятора коммерческие банки теперь могут вносить собственные пункты в программы борьбы с силами финансово-денежного зла. Вот как теперь выглядит пункт 4.9 положения 375-П: «В программу управления риском легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, и финансирования терроризма могут включаться иные положения по усмотрению кредитной организации».

Банки теперь обязаны дифференцировать клиентов, присваивая им разные рейтинги рисков. Каждый клиент должен быть объектом непрерывного мониторинга со стороны службы рисков банка, и рейтинг его рискованности (опасности для банка) должен пересматриваться не реже чем раз в полгода. Помимо этого, кредитные организации вправе требовать документальные подтверждения от бенефициарных владельцев счетов и проверять всю информацию по подозрительным транзакциям. В частности, объяснений потребуют, если предприниматель получил непрофильный платеж на расчетный счет либо потратил деньги нецелевым для своего бизнеса способом.

Не позавидуешь как клиентам банков, так и самим банкам. Кредитным организациям теперь уже безопаснее бегать не за клиентами, а от них. Положение № 375-П откровенно и преднамеренно парализует работу коммерческих банков. Банк – не ФСБ, не какая-то иная спецслужба: знать все о клиентах и желающих стать клиентами он не может и не должен. Но обязан, так как было немало случаев отзыва лицензий у банков как раз по той причине, что они работали с «подозрительными лицами» и проводили «подозрительные операции».

Знакомясь с документами финансового регулятора, понимаешь, что отныне в отношении как обращающихся в банк новых физических и юридических лиц, так и уже имеющихся клиентов действует принцип презумпции виновности. Каждое физическое и юридическое лицо должно восприниматься сотрудником банка как потенциальный (или реальный) пособник террористов, «теневиков», налоговых «уклонистов», наркодилеров и т. п.

ЦБ не заметил омбудсмена