Китайское исследование: обновленное и расширенное издание. Классическая книга о здоровом питании

Когда я начал сотрудничать с институтом онкологических исследований, возникли одновременно две проблемы. Во-первых, институту необходимо было зарекомендовать себя как заслуживающую доверия организацию, чтобы продвигать свои идеи. Во-вторых, рекомендации института должны были быть опубликованы. В связи с этим я полагал, что для него имеет смысл помогать публикации рекомендаций академии наук. Доктор Сушма Палмер, исполнительный директор академии, и гарвардский профессор Марк Хегстед, который был главным консультантом комитета Макговерна, согласились вместе со мной поддержать институт. Одновременно его президент Мэрилин Джентри предложила, чтобы институт опубликовал отчет академии и разослал 50 000 экземпляров американским терапевтам. Эти проекты, представлявшиеся мне логичными, полезными и социально ответственными, оказались также весьма успешными. Ассоциации, которые мы создавали, и влияние, которое мы оказывали, были призваны улучшить здоровье общества. Но вскоре я понял, что создание организации, сосредоточенной на вопросах питания как главной причине возникновения рака, воспринималось многими как угроза. Стало очевидно, что проекты института начали достигать своей цели, судя по волне враждебной реакции пищевой, медицинской и фармацевтической промышленности. Похоже, что ее представители делали все возможное для дискредитации наших проектов.

Я с удивлением узнал, что правительство тоже в значительной мере в это вовлечено. Министр юстиции и генеральный прокурор США, а также генеральные прокуроры штатов поставили под сомнение законность статуса института и используемых им процедур по привлечению финансирования.

В борьбу вступила и Почтовая служба США, усомнившаяся в том, что институт вправе использовать почту для распространения «спама». Мы все догадывались, кто побуждал эти государственные организации и власти препятствовать распространению информации о взаимосвязи питания и рака. Все вместе они значительно усложняли нам жизнь. Почему они сделали объектом своих нападок некоммерческую организацию, занимавшуюся изучением раковых заболеваний? Все это объяснялось тем, что институт, как и академия наук, ставил вопрос о взаимосвязи питания и рака.

Особенно активная критика поступала от Американского онкологического общества. С его точки зрения институт нес две угрозы: он мог стать конкурентом в борьбе за одних и тех же спонсоров, финансирующих исследования, и стремился при обсуждении рака сместить акценты в сторону питания. На тот момент онкологическое общество еще не признало, что диета и питание могут быть связаны с раком. (Лишь много лет спустя, в начале 1990-х гг., оно разработало рекомендации в области питания для профилактики рака, когда эта идея уже получила широкое распространение.) Это была организация, во многом ориентированная на медицину и инвестировавшая в применение медикаментов, облучения и хирургических методов лечения. Вскоре онкологическое общество связалось с нашим комитетом при академии наук по поводу возможности совместной разработки рекомендаций в области питания для предотвращения рака. Наш комитет в целом отклонил это предложение, хотя пара его членов все же предложили свои услуги в качестве индивидуальных консультантов. Похоже, общество почувствовало на горизонте сенсацию и не хотело, чтобы все лавры за нее получил институт онкологических исследований.

Дезинформация

Может показаться, что я слишком сурово критикую организацию, которая, как считают многие, руководствуется благими намерениями, однако Американское онкологическое общество по-разному действовало на виду и за кулисами.

Однажды я ездил в северную часть штата Нью-Йорк, где меня пригласили прочесть лекцию для местного отделения ACS. Во время своей лекции я продемонстрировал слайд, на котором была ссылка на институт онкологических исследований. Я не упоминал о своей личной связи с этой организацией, поэтому аудитория не знала, что я ее старший консультант.

По окончании лекции пригласившая меня сотрудница спросила: «А вы знаете, что институт онкологических исследований – это организация шарлатанов?»

«Нет, – ответил я. – Не знаю». Боюсь, что при этом я не слишком хорошо скрыл свой скепсис, поскольку она сочла нужным объяснить: «Этой организацией руководит группа мошенников и дискредитировавших себя врачей. Некоторые из них даже сидели в тюрьме».

Сидели в тюрьме? Это было для меня новостью!

И снова, не раскрывая свою связь с институтом, я поинтересовался: «А откуда вы знаете?» Она ответила, что читала меморандум, разосланный по местным отделениям Американского онкологического общества по всей стране. Перед уходом я попросил ее выслать мне копию меморандума, которую через пару дней и получил.