Китобой

Отрыжка кашалота! Многие так ругаются, но не знают наивные, что это не ругательство вовсе, а самый что ни наесть крик счастья, выражение восторга внезапно разбогатевшего человека — это амбра. Только в кашалотах она встречается. В свежем виде амбра представляет собой мягкую массу черноватого или сероватого с чёрным цвета, и пахнет как кусок дерма. Да и выглядит так же. Я-то по началу, когда её искать начал, постоянно кучи этой «амбры» в кишках находил, и всё время старпома дёргал, счастьем своим поделится, но потом на роль главного эксперта определили Томаса. Надоело, видите ли, старпому, по вкусу и запаху амбру от дерьма сортировать. Ну то есть ни одного куска амбры я так и не нашёл пока, а уже в дерьме кашалотов разбираюсь как профессионал.

Не всегда амбра такая противная. Под действием морской воды и света она постепенно осветляется, становясь коричневатой или светло-серой и твердеет. Одновременно её запах из отвратительного становится приятным, и эту хрень в парфюмерной промышленности используют. Чистят её, сушат и в духи или ещё куда. Раздельщики говорят (сам то я хоть и большой уже специалист, но пока не сподобился ничего найти), что, когда амбра попадается, так на судне праздник, а им гарантированная премия. Обычно проверкой потрохов кто-то из раздельщиков как раз и занимается, или ученые, которые время от времени уходят в рейс вместе с китобоями, а теперь это моя работа.

Вот я при каждой разделке, постоянно в требухе и копошусь, а Томас выдает своё экспертное мнение, то это что надо или опять китовый навоз, заодно и линь меня укладывать учит. Ну а наказание моё закончится довольно скоро, как первый кусок амбры добуду, так сразу.

— Смотри Томас, оно? — я ответственный человек, раз поручили мне такое важное дело, я все подозрительные кучи Томасу буду показывать.

— Да что ты мне всё время Витька в морду дерьмом тычешь?! Убери! С этим закончили, укладывай «линь» и за борт — кишки китов наша плавбаза пока не научилась перерабатывать, вот их и скидывают в море, на радость снующим вокруг акулам. Вообще что-то этих хищников развелось тут просто немерено. Последнее время каждая туша кита, которую поднимают на борт, имеет следы укусов или вообще частично объедена.

— Жохов! На передней разделочной тебя работа ждёт! Шевелись давай, якорь мне в задницу! — по громкоговорящей связи меня старпом на новый фронт работы направляет. Над обоими разделочными палубами разносится оглушительный хохот. Раздельщики народ своеобразный и их много, почти треть команды. А там кого только нет… и бывшие зеки и провинившаяся и списанная в раздельщики элита флота (ну это я про себя) и бывшие крестьяне, погнавшиеся за длинной деньгой. Им дай только поржать, развлечений то на судне никаких, только в карты резаться да брагу глушить, а тут я, личный враг старпома, за которым он сам следит, и указания ему раздаёт. Так-то на разделочной палубе бригадир всему голова, он решает кому и чем заниматься, но меня это не касается, у меня свой «голос с выше».

— Витька! Нашёл? Ты долго ещё? — в очередной раз интересуется бригадир раздельщиков Колобков, когда я ковыряюсь в кишках кашалота. Этот кит огромен, все двадцать метров в длину и возится мне с ним долго, а внутренности занимают место на палубе и из-за постоянной качки и крена, разлетаются по всему настилу.

— Нет, почти закончил. Что же они бляди такие последнее время одних кашалотов привозят? — возмущаюсь я действиями китобойцев, которые не дают мне передохнуть — нет бы чего другого подстрелить, более ценного.

— С кашалота и спермацет и амбру берут, в других китах такого нету. Чего ещё более ценного? — удивляется Колобков.

— Не скажи бугор, вот я слышал, что золотой кит бывает — начинаю травить я байку, чтобы передохнуть от грязной работы.

— Да ну?! И чё за кит то? — вокруг меня на перекур собирается вся бригада.

— Да это как золотая рыбка, только кит! И ещё отличие есть, он только одно желание исполнить может.

— Ну и где ты такого видел? — уже начинают зубоскалить мужики, за два дня я вывалил на них почти весь свой запас военно-морского юмора, и они теперь ждут очередную смешную историю.

— Сам не видел, но слышал! Эта история с буксиром одним случилась, переделали его короче под прибрежного охотника, чукчам на зиму китов бить. Ну значит, как положено пушку на него поставили, только не новую, а старую, ещё дульнозарядную. Где взяли я не знаю, только пушка та, стреляла обычными гарпунами, без гранат.

— Да давай не тяни душу, чего там было то… — выкрикивает кто-то нетерпеливый и на него тут же со всех сторон посыпались цыканья, затрещины и толчки.