Киты по штирборту. Второй шанс

Звонкий от ударов о металлические решётки фальшпола звук шагов двигателиста, заметался эхом под высоченными перекрытиями… и затерялся где‑то между шлюпками и катерами, жмущимися словно цыплята к наседке, к двум шлюпам, еле поместившимися на палубе, даже со сложенными куполами так называемой полужёсткой конструкции. А я остался собирать и раскладывать по местам инструмент. Ну а что, зачем Свену утруждаться, если под рукой есть помощник?

Закончив с уборкой, я сонно зевнул и, захлопнув инструментальный ящик, отправился в свой кубрик. Полотенце, мыло, зубная щётка и… зубной порошок. Гадость… но пасты здесь нет, вообще, или я её попросту не видел в продаже, так что деваться некуда. Экипировавшись таким образом, я отправился в душевую.

Спать лёг уже в третьем часу ночи, а потому, раздавшийся в шесть утра гудок корабельной системы оповещения не прибавил мне хорошего настроения.

М — да, а ведь по договорённости, к своим обязанностям я должен приступать только завтра… Хм.

С так неожиданно набившимся в «кит» экипажем, боцман познакомил меня во время завтрака. И это тоже было странно. Какого чёрта делает на корабле кок, во время столь долгой стоянки в родном порту?!

Вывод из всего происходящего мог быть только один. «Феникс» готовится к выходу. А значит, два — три дня и можно прощаться с Новгородом… Неожиданно.

Вот интересно, а если бы я остался в доме Завидичей, меня бы кто‑нибудь предупредил об изменении даты выхода? Хм…

Но долго размышлять о такой возможности, мне не дали. Едва боцман объявил о пополнении экипажа в моём лице, как меня буквально снесли с ног два что‑то радостно ревущих тела. Архип и Иван!

— Это ж, Рик! Ребята, я о нём рассказывал! — Неистово хлопая меня по плечу, воодушевлённо орал Архип и Иван ему поддакивал своим гудением, одновременно выбивая своей лапищей пыль из другого моего плеча.

— А, так это тот самый малец, что наших абордажников выключил… — Под общий смех протянул чей‑то голос. Впрочем, ни двигателист, ни палубный старшина даже не обиделись. И хохотали как бы не громче остальных матросов.

— Не Рик, а Кирилл. — Поправил их Кузьма и обвёл присутствующих неожиданно тяжёлым взглядом. Матросы понимающе закивали. Надо думать, для них подобное уточнение не было чем‑то странным. Впрочем, если вспомнить, чьи именно поручения иногда выполняет «Феникс»… не удивительно.

— Значит, решил присоединиться к славной когорте воздушных бродяг, а Кирилл? — Поинтересовался Иван, когда матросы немного успокоились, и мы завершили «процедуру знакомства», как обозвал многочисленные представления и рукопожатия наш боцман.

— Ну да. — Кивнул я. — Я ж вырос на верфи… знаешь, как завидно было смотреть на взлетающие корабли?

— Романтик, значит… — Протянул тот же голос, что напомнил «обчеству» о вырубленных абордажниках. Вёрткий такой, молодой чернявый парень с хитрым прищуром. И, чему‑то кивнув, хохотнул. — Ну ничего, Пятый океан из тебя быстро всю эту дурь выбьет, да и Кузьма Николаевич спуску не даст. Поймёшь ещё, почём он, сухарик матросский…

— Не пугай юнца, Иголка! — Рыкнул на него Архип. — Он не из белоручек… ещё тебе форы даст.

— Не тебе о том болтать, болезный. — Ощерился чернявый, но узрев перед лицом внушительный кулак палубного старшины Ивана, скис.

— Тебе зубы не жмут, матросик? — Тихо поинтересовался Ваня. Ласково так… — Или давно по бимсам не ползал? Так я устрою, ты только мигни. Выход скоро, вот перед ним проверку куполов и организуем. Глядишь, ещё и благодарность от капитана поимеешь… как доброволец. Ага?

— Да молчу я, молчу… — Пробормотал Иголка, отодвигаясь от кулака Ивана. Тот хмыкнул.

— То‑то… зелень каботажная.

— Архип, а ты как, выздоровел? — Тихо поинтересовался я, мельком глянув на отсевшего от нашей компании чернявого.

— Выздоровел. — Кивнул двигателист. — Хорошо, что в шлюпе давление постоянное поддерживается, иначе бы скопытился только так. Знатно меня те крысы приложили… Ну да ничего, наш доктор поворчал, да на ноги поставил. Велел только месяцок поберечься…

— Ага, а как тут побережёшься, если выход на конец недели назначен? — Проворчал Иван.

Я, как раз хотел расспросить их об этом, но поболтать вволю не вышло.

— Кончай базар, православные. — Боцман поднялся из‑за стола и, окинув взглядом матросов, мотнул головой в сторону выхода. — Поели? Айда работать. Кирилл, пойдёшь в помощь Архипу. Сегодня твоё место в машинном. Архип… присмотри за юнцом, чтоб в чёртову трубу не нырнул… ненароком. Остальные, марш на погрузку! Иван, чего сидишь зенками блымаешь? Поднимай людей. Сегодня грузим второй и третий трюмы. Шевелись, аисты безмозглые!

Дробью простучали ложки освобождавшие жестяные тарелки от остатков рисовой молочной каши… с изюмом! Неплохо тут матросы питаются… И экипаж потянулся на выход.

— Почему аисты? — Вслух удивился я, когда мы с Архипом уже спускались по трапу в машинное отделение. Двигателист отчего‑то заперхал… и лишь через несколько секунд я понял, что он просто тихо ржёт.