Киви

Мы знаем из книг и справочников, и наши новозеландские друзья это подтверждают, что в этих краях водится много оленей, лосей, диких свиней, много кроликов и зайцев. Нам не везет. Приходится уезжать, так и не увидев ни одного оленя. А ведь их здесь и вообще на Новозеландских островах великое множество — по различным подсчетам, от 600 до 800 тысяч голов. Есть и благородные олени, и виргинские, и японские, и другие породы. Завезенные европейцами еще в прошлом веке, они быстро размножились и наносят большой вред лесам.

Новая Зеландия, пожалуй, единственная страна, где олени не охраняются. Больше того, охота на них поощряется; за голову каждого убитого оленя выдается премия. На государственные средства содержатся специальные группы охотников, круглый год занятые отстрелом не в меру расплодившихся животных. Новозеландцам явно не хватает нашего «серого», который помог бы им справиться с оленями. Но впрочем… волков нет, зато овцы целы.

В ПАЛМЕРСТОН-НОРТЕ

В ПАЛМЕРСТОН-НОРТЕ после описанного уже небольшого недоразумения с гостиницами «Империя» и «Имперская», оставив вещи там, где нужно, — в «Империи», мы, зная, что нас ждут, поспешили в Мэсси-колледж.

Мэсси-колледж хорошо известен в Новой Зеландии я за ее пределами как важный центр агрономической и ветеринарной науки. В нем обучается около тысячи студентов. Нам было известно, что колледж в скором времени официально преобразуют в университет. К бывшим в нем факультетам естественных и точных наук прибавились обязательные для новозеландских университетов гуманитарные факультеты. Глава Мэсси-колледжа профессор Стюарт сказал, что жители Палмерстон-Норта давно с нетерпением ожидают этого события и последние два года, забегая вперед, уже именуют колледж не иначе как университетом. Будем и мы называть его так.

Небольшие и скромные здания университета расположены на краю высокого обрыва.

Подъезжая к университету, подъема не замечаешь. Дорога, которая ведет к нему из центра города, совсем пологая. И вдруг такая неожиданная высота! Далеко внизу виднеются окрестности города и убегающие вдаль поля.

— Как видите, у нас здесь небо близко, и легко начать витать в облаках, — пошутил один из преподавателей. — Но мы стараемся не отрываться от земли.

Познакомившись с учебными корпусами и лабораториями университета, а также с его фермами, мы убедились, что обучение в нем приближено к жизни. В программу входит длительная практика на фермах в различных районах страны. В зависимости от специальности она может продолжаться один или два года.

В длинном коридоре главного здания на стенах были развешаны фотографии очень больших размеров. На первый взгляд они казались почти одинаковыми. Нам пояснили, что на них запечатлен один и тот же типичный для этого района участок земли. Снимки были сделаны с интервалами в десять — пятнадцать лет. На примере этого участка прослеживалась как бы вся история развития сельского хозяйства района. Первый из снимков относился к середине 70-х годов прошлого века, когда вся местность еще была покрыта лесом. На последних фотографиях были сочные пастбища.

Пожалуй, нигде человек не видоизменил природу так, как в Новой Зеландии. Совершенно иначе выглядела эта страна какое-то столетие назад. Тогда она была покрыта непроходимыми лесами и колючими зарослями тасэка.

Теперь большая часть лесов и кустарников сведена и их место занимают пастбища и поля.

На Новозеландских островах еще в прошлом веке не было ничего похожего на наш европейский лес. Теперь же значительные площади заняты лесами из европейских и северо-американских пород. Новозеландцы называют их «леса, сделанные человеком». Местных лесов осталось немного, а что касается каури, этих гигантов растительного мира, то они сохранились лишь на севере Северного острова. Рощи каури объявлены национальными заповедниками. Самый большой из них — заповедник Ваицуа в полутора часах езды от Окленда.

Сейчас три четверти растений Новой Зеландии составляют пришельцы из Европы, Америки, Азии, Африки и Австралии. Некоторые из них, например канадские сосны, растут здесь удивительно быстро, гораздо быстрее, чем у себя на родине. Они достигают зрелости за двадцать пять лет, в то время как в северном полушарии им требуется на это полстолетия. Прекрасно чувствуют себя в Новой Зеландии австралийские эвкалипты. Мы встречали их и на Северном и на Южном островах. Их светлые стволы и голубоватые листья придают пейзажу странную, тревожащую красоту. Когда их видишь вечером, то начинаешь понимать, почему эвкалипты часто называют «деревья-призраки». Многие из них так белы, что в полумраке кажется, будто они светятся.

Невысокие дома и аккуратные улицы Палмерстон-Норта ничем не отличаются от домов и улиц других небольших новозеландских городов. Но в витрине одного магазина висело объявление, которое сразу привлекло к себе внимание: «Чемпион по стрижке овец Годфри Боуэн расскажет о своей поездке в Советский Союз».

Было приятно, что в далеком Палмерстон-Норте люди интересуются нашей страной.