Кивни, и изумишься! Книга 2

Ну что ж, – я подумал, – если вы не можете, значит, мы можем. Все ясно: в июне Митя должен исчезнуть. Нет его! Уехал, испарился! И все тут.

С любым доброжелателен и прост,

ни хитростью не тронут, ни коварством,
я выжига, пройдоха и прохвост,
когда имею дело с государством.

Губерман

. Гарики

Старая солдатская заповедь: «быстрая вошка первая под ноготь попадает». Значит, нужно затаиться и ждать. Нет, я не все сказал военкому. Я не сказал, что Митя вовсе не жаждет попасть в армию. Он ее ненавидит, и правильно! Это уже не та армия, в которой я служил, – она теперь осрамившаяся, оккупационная армия, и наши солдаты погибают в Афганистане, как в свое время немецкие каратели в Белоруссии. (А в похоронках пишут об «интернациональном долге»… Какой, к черту, «долг», если половина населения оккупированной страны уходит за границу, а другая половина берется за оружие, чтобы начать партизанскую войну с «освободителями»!) Или возвращаются наркоманами и головорезами. Подальше от такой армии!

* * *

30.04.1984. С увлечением и удивленным восторгом прочел «Высшее понимание» Бхагавана шри Раджниша (толкование «Песен Махамудры»). Вот книга, вот учение, которое могло бы… Я чуть было не написал: перевернуть мир. Во всяком случае, мой мир оно перевернуло. Но, как и всякий подлинный духовный переворот, этот совершился посредством самопознания. Я не узнал ничего нового – я узнавал себя на каждой странице.

Мне чудилось, что я сам написал эту книгу в какую-нибудь из своих предыдущих жизней, настолько точно и полно она соответствовала моим думам и моему жизненному опыту.

Эмерсон

. Представители человечества

Даосизм и конфуцианство, Платон и Аристотель, тантра и йога… Все это – учения, взаимно дополняющие, а вовсе не исключающие друг друга. Они возникают в бинарной соотнесенности друг к другу – не важно, в какой исторической последовательности. Конфуций – ступень к Лао-цзы, Аристотель – к Платону, Патанджали – к Тилопе и т. д. Нижняя ступень – это дисциплина, выучка, постепенное и последовательное восхождение к совершенству. Это культура внешняя, обращенная ко всем, всем доступная и сама себя толкующая как общеобязательную; как правило, она и получает официальное признание. Верхняя ступень, эзотерическая, напротив, требует внутреннего, уже присущего знания, способного во внезапном озарении опознать само себя как средоточие мира. Старательность и буквальное понимание тут не помогут – тут надобны раскованность и спонтанность, а слово служит лишь мостом к неизреченному и потому не боится многозначности и противоречий. Тут никого не зовут и никому не навязываются, избранные сами находят сюда дорогу. «Есть те, кто знает, а есть те, кто не знает, так что Бог не хотел направлять всех», – говорит Ибн Араби[5], а Паскаль скрепляет: «Ничего мы не поймем в делах Божиих, если не исходить из того, что Он желал ослепить одних и просветить других»[6]. Вот в чем сущность различия – Раджниш умолчал об этом: высшее понимание существует только для избранных и никогда не станет достоянием всех.

Учение, имеющее смысл на высших ступенях, ничего не значит для людей, находящихся в данное время на низших ступенях; они способны понять это лишь превратно…

Витгенштейн.

Культура и ценность. 164

А ведь еще сам Будда сказал: «Если глупец связан с мудрым даже всю свою жизнь, он знает дхамму не больше, чем ложка – вкус похлебки. Если хотя бы мгновение умный связан с мудрым, быстро знакомится он с дхаммой, как язык с вкусом похлебки»[7]. Всякая попытка тех, кого Платон называл , а Ницше – «многими, слишком многими», – всякая их попытка пробиться к «высшему пониманию», уверовать в него, таит в себе страшную опасность и для них, и для общества в целом.

…На этом пути совратился простой народ, приняв проявление не за образ, а за истину.

Николай Кузанский

. Об ученом незнании. I. 25. 84

Как может человек массового сознания воспринять и претворить в жизнь такое, например, положение: «Будьте пусты, естественны и раскованны», – страшно даже подумать. Terret vulgus, nisi paveat[8].