Клад

Открывается фургон, и оттуда, потирая руки, выскакивает радостный младший лейтенант Белянчиков. Он делает приглашающий жест, и вооруженные автоматами милиционеры выводят из «воронка» наголо обритых Петровича, Генку и Михаила. Руки заложены за спины, головы опущены. Их ведут в суд.

А вокруг все плачут... Только один Белянчиков посмеивается и что-то говорит и говорит рыдающему майору милиции. Наверное, про то, что он был с самого начала прав — нужно было этих трех прохиндеев еще тогда отправить в КПЗ!..

* * *

По шоссе катил интуристовский «Икарус».

Водитель-министр в ослепительно белой рубашке и похоронно-черном галстуке мрачно смотрел на дорогу. Переводчица уставшим голосом рассказывала в микрофон все, что положено рассказывать иностранцам. Старички и старушки дисциплинированно вертели головами, щелкали фотоаппаратами.

Вдруг одна из старушек восторженно взвизгнула, вскочила со своего места и зааплодировала, тыча сухоньким пальчиком в окно. Все туристы посмотрели в окно и тут же потребовали остановить автобус.

Девушка глянула в окно и сказала водителю тусклым голосом:

— Остановите на минутку.

Водитель затормозил. Двери «Икаруса» распахнулись, и шустрая гурьба иностранцев высыпала на твердую русскую землю.

Внизу, на узенькой полоске суши, где стоял мотоцикл Михаила, валялись разбросанные одежды наших героев... А сами они — Петрович в пестрых трикотажных кальсонах, Генка в белоснежных трусах и Михаил в черных сатиновых «семейных» трусах — бултыхались в ледяной воде.

Двое из них поочередно скрывались под водой на время, недоступное нормальному человеку, а третий плавал на поверхности, не спуская глаз с мотоцикла, на котором стоял термос с вымытым золотом.

Закутанные в шубки и теплые куртки экспансивные старички, стоя на краю обрыва, кричали: «Браво!», «Фантистик!», «Оля-ля!..» Стрекотали любительские кинокамеры.

Переводчица бесстрастным голосом давала пояснения:

— Еще в глубокой древности в Советском Союзе... Простите, в России существовал народный обычай — купание в проруби. Происходило это в дни зимних престольных праздников. Купание в ледяной воде всегда символизировало могучий физический потенциал и неукротимость русского народа. Сегодня же у нас в России... Простите, в Советском Союзе этот обычай принял цивилизованный спортивный характер. Клубы так называемых «моржей» разбросаны по всей нашей стране. Мы с вами наблюдаем одну из плановых тренировок спортсменов при подготовке к зимнему сезону. Недалек тот день...

Но тут из-под толщи воды вынырнул окоченевший Петрович, победно потряс кулаком в серое дождливое небо и заорал:

— Нашел, мать его в бога, в душу так!!!

Сверху обрушились бурные аплодисменты. Один аккуратненький старичок прослезился и сказал своей пестро одетой старушке:

— Да... Этот народ непобедим!

* * *

Стуча зубами, дрожа от холода, Михаил, Генка и Петрович подъезжали на мотоцикле к ювелирному магазину «Сапфир». Генка выглянул из-за плеча Михаила и вдруг закричал:

— Глядите! Глядите! Она уезжает!..

До магазина «Сапфир» оставалось совсем немного, когда все трое увидели, как директорша магазина садится в черную «Волгу» и отбывает в неизвестном направлении.

— Гони, Мишка! Все штрафы плачу из своей доли! — закричал Петрович шальным голосом и от возбуждения чуть не выпал из коляски.

Мотоцикл взревел, мигом настиг «Волгу» и поехал впритирку с ней всего лишь в нескольких сантиметрах.

— Товарищ директор, мы его вымыли! — кричал Генка, чуть ли не всовываясь внутрь «Волги» и стараясь говорить вежливо. — Как вы сказали, так мы и сделали!

— А вы уезжаете! Совесть есть?! — орал Петрович.

— Нехорошо, — укоризненно сипел Михаил.

Шофер «Волги» испуганно косился на мотоцикл с тремя отчаянными седоками в одинаковых оранжевых шлемах.

— Немедленно оставьте нас в покое! — грозно распорядилась директорша. — Я еду на срочное совещание в облторг.

— Вы у нас примите золотишко и потом поезжайте хоть в Сочи! — елейно уговаривал ее Генка.

— Просто наглость! Я должна все бросить и заниматься только вами и вашим золотом!

— Это государственное золото! — заорал Петрович. — Было бы оно наше — хрен бы я с тобой разговаривал!..

— Потрудитесь выбирать выражения! — возмутилась директорша.

— Он как раз и выбирает. А то б вы такое услышали, — ласково сказал Генка.

Словно сиамские близнецы, «Волга» и мотоцикл мчались по городу вопреки всем правилам дорожного движения. Встречные машины в панике сворачивали в ближайшие переулки.

— Не, мужики, на нее надо в Москву написать, — просипел Михаил.