Клад и крест

Лучи трех фонарей стали обшаривать каменные стены. Наконец, они остановились на старых полусгнивших досках, стоявших в дальнем углу.

Отодвинув их, ребята увидели низкую дверцу, обитую железом. Буль неистовствовал и, несмотря на все усилия Тёмы, пару раз все же глухо залаял.

Тёма глубоко вздохнул и не без труда открыл тугую дверцу. Достав пистолет из-за пояса, он снял оружие с предохранителя и шагнул в темноту вслед за Булем.

Свет фонарей высветил низкий полукруглый свод, сложенный из кирпичей. Сомнений не было – это был подземный ход!

Медленно, шаг за шагом, ребята пошли по темному коридору. Вокруг царил могильный холод, со сводов то и дело падали крупные капли. Дышать было трудно, от резких запахов гнилости кружилась голова. Буль упрямо тащил за собой хозяина, но к счастью, больше даже не пытался лаять.

От мысли, что над ними находится толстый слой земли, а там, впереди, быть может, их поджидают вооруженные бандиты, у ребят затряслись колени. Каждый был готов отдать все на свете за то, чтобы без оглядки убежать назад. Но Ахсар… их новый друг нуждался в помощи!

Ребята прошли метров тридцать, когда вдруг оказались перед развилкой. Один ход уходил круто направо, а другой налево. Куда идти?

Буль закрутился на месте. Ему словно бы хотелось бежать сразу по обоим коридорам. Тёма посветил под ноги и, нагнувшись, поднял свежий окурок.

– Они там, – еле слышно сказал он и указал налево.

Антон сглотнул и еще крепче сжал рукой рукоять кинжала. Ему казалось, что все происходящее – это только кошмарный сон. Вот сейчас они пройдут еще несколько метров, и увидят полусгнившие деревянные ящики, а на них будут сидеть скелеты и скалить почерневшие зубы… Жуть! Но во сне чего только не причудится…

Они прошли еще несколько метров. Буль вдруг коротко залаял и, вырвав поводок из рук хозяина, исчез во тьме.

Забыв о своих страхах, ребята поспешили за ним. И вскоре лучи их фонарей осветили страшную картину.

В небольшом округлом помещении, на деревянных ящиках, лежал человек. Он был связан по рукам и по ногам, а изо рта торчал тряпичный кляп. Лицо человека было окровавлено.

– Ахсар… – выдохнул Тёма. – Ахсар! Замолчи, Буля, это же наш друг!

Антон торопливо вынул кляп изо рта пленника и разрезал кинжалом веревки, спутывающие его руки и ноги. Ахсар застонал и слегка приоткрыл веки.

– Ребята… – прошептал он и, изогнувшись всем телом, начал кашлять, выплевывая кровь из разбитого рта. – Бежать… надо бежать… Они скоро вернутся…

Друзья помогли Ахсару встать на ноги. Он пошатнулся, но успел опереться на плечи Антона и Родика.

– Где бандиты? – прошептал Тёма. – Буля, сиди тихо. Тихо, я тебе говорю!

– Та-ам, в другом туннеле… Они пошли в сторону кладбища.

– А клад? – не выдержал Антон. – Клад-то вы нашли?

– Ничего особенного… В этих ящиках фарфоровые сервизы… Вот они, валяются…

Только теперь ребята заметили, что на полу лежат осколки тарелок и чашек, покрытые толстым слоем грязи. Все три ящика, стоявшие в маленьком зале, давно сгнили, а несколько обрушившихся с потолка кирпичей превратили их содержимое в груду черепков.

– Пошли скорее! – страдальчески выдохнул Ахсар. – Если эти типы вас увидят… Мы отсюда живыми не уйдем!

Тёма нервно усмехнулся и показал Ахсару свой пистолет.

– Ну, это мы еще посмотрим… Буль, не вертись и не скули! – Ты идти-то сможешь?

Ахсар попытался сделать хотя бы один шаг, но застонал и едва не упал. Ребята подхватили его и усадили на один из разбитых ящиков.

– Сейчас… – тяжело дыша, пробормотал он. – Голова кружится… Дайте мне пару минут, и я сам смогу идти.

– Как они тебя захватили? – спросил Антон, с жалостью глядя на избитого парня.

Ахсар вздохнул.

– Я и думать не мог, что они за мной следят… Вчера вечером бродил, как обычно, вокруг захоронения Тимофеевых. Все ломал голову, куда же указывал рукой ваш учитель, прежде чем потерять сознание. Вроде бы, на тот самый памятник, под который бандюги потом делали подкоп. Но они же явно ничего там не нашли! Нет, думаю, здесь что-то не то.

И тут на старое кладбище одна старушенция приплелась. Помог я ей могилку сестры прибрать, песка натаскал. Ну, разговорились. Я ей на захоронение Тимофеевых показываю – мол, туда тоже не ходят, все травой заросло. А она говорит: мальчик, да кому же туда ходить? Все Тимофеевы померли давно, еще до войны.

Я спрашиваю так, словно бы от нечего делать: а дальние родственники почему за могилами не ухаживают? Старушка усмехается: да что ты, дорогой, родственников у них нет. Вернее, были, Юровские их фамилия. Но еще лет пять назад последний из них помер. Так и стоит их дом в Петровском, заброшенный да заколоченный. А ведь когда-то один из Юровских, Николай, большим человеком считался здесь, в Петровском! При последнем князе, Александре Владимировиче, заведовал он конным двором. А определил его на это место его двоюродный брат, Савелий Тимофеев, последний управляющий князей Голицыных. Очень они дружили. Савелий страшно убивался, когда Николай помер. Самолично ему железный памятник на могилку поставил.