Клад и крест

Лёнька проскользнул в палату и аккуратно закрыл за собой дверь. Антон понимающе усмехнулся. Он все отлично понимал. Сейчас в больнице был тихий час, и сюда, в хирургическое отделение, не мог проникнуть никто из посторонних. Но у Лёньки в центральной Красногорской больнице работала родная тетка, и не кем-нибудь, а старшей сестрой-хозяйкой. Поэтому он мог навещать друга на особых условиях, даже когда других посторонних в больницу не пускали.

Лёнька уселся на стуле рядом с кроватью и протянул Антону сверток, завернутый в газету.

– Принес? – обрадовался Антон.

– Ну, я же обещал… Мы, книголюбы, народ упрямый. Если что-то решили разыскать, то добудем эту книгу хоть из-под земли. Читай! Я бы проглотил эту книжку за один день. И Тёмка с Родиком тоже истекают слюнками. Но мы, конечно, подождем.

– Спасибо! Ты настоящий друг, Лёнька – с радостью сказал Антон, разворачивая сверток. В нем лежала старая, не очень толстая книга в сером матерчатом переплете.

– Здорово! – искренне восхитился Антон. – Будет что почитать! Раньше я все больше приключенческими книжками увлекался. Но сейчас что-то на них не тянет. Наелся я этими приключениями досыта…

Антон, нахмурившись, замолчал. Заметив это, Лёнька поспешил перевести разговор на более приятную тему.

– Есть две большие новости, Антошка! Родя и Тёмка вечером собираются приехать, и кое-что тебе сообщить, – с загадочным видом сказал он и посмотрел на Антона так жалобно, что тот рассмеялся.

– Да ладно уж тебе! Пришел, так говори. Вижу ведь, что язык чешется.

– Еще как чешется, – вздохнул гость. – Только ведь Тёмка может запросто мне того, по шее навесить… Ведь они с Родькой тебе сюрприз подготовили. Как быть-то?

Антон усмехнулся.

– Договорились, Книгочей. Ты мне все сейчас расскажешь, а когда придут Тёма с Родиком, я сделаю вид, что ничегошеньки не знаю и не ведаю. Давай, выкладывай! Думаешь, мне здесь одному приятно целый месяц мариноваться?

Лёнька расцвел.

– Вот и я тоже думаю – чего тебе до вечера-то мучаться? Ведь сегодня раньше шести вечера в больницу никого не пустят. А сейчас только полтретьего…

– Да не тяни ты кота за хвост! – поморщился Антон.

– Так вот, вчера закончилось следствие, и дело на тех бандитов передали в суд.

– Ну и?..

– Сам понимаешь, банкир Володарский здесь совершенно ни при чем…

– Да знаю я! – страдальчески поморщился Антон. – Борис Васильевич ведь навещал меня дважды. Отличный мужик! Оказалось, что он воевал в Афганистане, близкий друг генерала Громова… Садовников сам приходил к нему, просил помочь издать книгу об истории Петровского. Ну, Борис Васильевич и попросил его оставить первую часть рукописи, чтобы и самому прочитать, и в редакциях было что показать. Эту самую рукопись и нашел Родька, когда случайно попал в кабинет Бориса Васильевича. А мы-то вообразили незнамо что… Но как же бандиты узнали про клад?

– Этот ларчик очень легко открывается, Антоха! Оказалось, что в начале лета ВГ ездил со своей книгой в краеведческий музей. Его директор Андрей Станиславович взял рукопись на рецензию. Принес ее домой, чтобы спокойно прочитать. А на следующий день к нему в гости приехал племянник из Опалихи… От нечего делать взял папку, которая лежала на столе в гостиной. Полистал. Заметил фотографию бюста Екатерины Великой. Прочитал, что этот бюст был сделан из трех килограммов чистого золота, и что он куда-то таинственно исчез. А когда увидел план подземных ходов, то всерьез заинтересовался.

Этот тип занимался каким-то бандитским промыслом, кажется, рэкетом. Но дела его в последнее время пошли неважно, накопились большие долги. И тогда он ухватился за клад Голицыных, как за спасительную соломинку. Начал расспрашивать дядю, и тот по простоте душевной ему и рассказал, какие ценные вещи хранились перед революцией в петровской усадьбе, и что они затем тоже куда-то бесследно исчезли. А самое главное он сказал, что главным специалистом по истории Петровского является учитель Садовников. Вот так бандиты и вышли на Виктора Григорьевича!

Антон закрыл глаза. Андрей Станиславович?.. Вот это да! То-то директор так заволновался, когда узнал, что ВГ попал в больницу. Наверное, уже подозревал племянника…

– Ну, все ты знаешь, Книгочей, – глухо произнес Антон и вопросительно взглянул на гостя. – Неужели, Ватсон проболтался?

– При чем тут Ватсон? – пожал плечами Лёнька. – У меня свои источники. Понимаешь, моя двоюродная тетка работает секретарем в суде. Вот я к ней и подлизался. Дело-то уже к ним передано!

– Вот как… И когда же будет суд?

Лёнька пожал плечами.

– Наверное, осенью. Тетка говорит, что всем троим достанется на орехи, лет по пять тюрьмы, не меньше. И поделом! Им еще повезло, что у тебя все обошлось! Да и Виктор Григорьевич вроде бы выздоравливает.

Антон смущенно посмотрел на гостя.

– Лёнь… Может, ты слышал что-нибудь… ну, про Оксану? Куда она исчезла? Борис Васильевич сказал, что она заболела. Это правда?

Лёнька смутился. Да, конечно же, он знал. Но…