Клад и крест

Перед амвоном в молитвенном благоговении стояли царица Софья и царевич Иван Алексеевич, а также боярин Петр Прозоровский и многочисленные князья Голицыны и их жены. Антон впервые их видел, но почему-то понял, что каждого из этих людей из разных эпох он знает по имени-отчеству. Один из молящихся, Александр Владимирович Голицын – тот самый, записки которого мальчик только что читал, – повернулся и одобряюще ему кивнул.

Антон медленно, но уверенно подошел к молящимся и встал рядом с ними. Под куполом храма раздавались слова песнопений, и они же звучали в душе и сердце Антона, не все до конца ему понятные, но возвышенно прекрасные и величественные.

– Благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя Имя Святое Его… Очищающаго вся беззакония твоя… избавляющаго от истления живот твой… Щедр и милостив Господь… Не по беззакониям нашим сотворил есть нам, ниже по грехам нашим воздал есть нам… Хвали, душе моя, Господа… Единородный Сыне… изволивый спасения нашего ради воплотитися… Распныйся же Христе Боже, смертию смерть поправый… Во Царствии Твоем помяни нас, Господи… Блажени плачущие, яко тии утешатся, блажени чистые сердцем, яко тии Бога узрят…

Антон забыл о времени и обо всем на свете, кроме того, что слышал и видел сейчас. Странным образом эти незнакомые, но почему-то родные и дорогие слова выражали именно то, что он чувствовал и хотел, но не умел сказать сам. И сердце Антона переполнялось от любви и благодарности к этому Всемогущему и Всесильному, но Любящему и Страдающему. Человеку? Богу? Он не знал…

Антон, наконец, пришел в себя. Пение уже прекратилось, и в наступившей тишине он увидел, как все находившиеся в храме обернулись к нему. На их лицах светились улыбки. Священник в золотистой ризе вышел из алтаря. Седая борода мягко обрамляла его доброе, в морщинках лицо. Он тихо приблизился к Антону и молча встал перед ним. Глаза его излучали мир и любовь Он поднял правую руку, перекрестил Антона и просто сказал:

– Не я, грешный, но Всемилостивый Господь благословил тебя, юный отрок, и открыл тебе великие Свои тайны, и еще откроет! Отныне твой путь – служение Богу, Отечеству и ближним твоим – всем нуждающимся в твоей помощи. Никогда не сворачивай с этого трудного пути, и тогда жизнь твоя наполнится великим смыслом и небесным светом! Дерзай, чадо!

Антон и не заметил, как задремал. Ему снился белый особняк на высоком берегу Москва-реки, и маленький мальчик, сидящий на каменном полу между высоких белых колонн. Была ранняя весна, в синем небе ослепительно сияло солнце, но в тени под старыми раскидистыми липами еще кое-где лежали серые груды тающего снега. Мальчик гонял прутиком маленьких черно-красных жуков, которые очень смешно назывались: пожарники.

Неужели, этим мальчиком был Георгий, юный князь Голицын?.. Или это был он сам, только в далеком детстве? Ответа Антон не знал.

Глава 28. Мани, мани…

Через неделю Антону наконец-то сняли гипс и разрешили встать с кровати. С помощью врача и медсестры он оперся на костыли и сделал первые, неуверенные шаги по палате. Правая, раненная нога плохо слушалась, и при резких движениях отзывалась глухой болью. Но он все же сумел выйти в коридор и добрался до окна.

Кончался август. Листва уже побурела, и кое-где на пышных гривах молодых берез появились золотые пятнышки. Вот и лето прошло… Похоже, 1 сентября в школу пойти он не сможет. А может быть, вообще этот год придется пропустить…Только этого еще не хватало!

После обеда его навестили Тёма, Родик и Ахсар. Ребята не появлялись в больнице уже два дня, и вид у них был такой загадочный и довольный, что Антон понял: что-то произошло!

– Ну ты как, выздоравливаешь? – спросил Ахсар и кивнул в сторону костылей, стоявших возле кровати.

– Сегодня первый раз встал! – с гордостью сказал Антон. – Минуты две походил. Вроде бы ничего, получается.

– А что говорят врачи? – спросил Родик. – В школу-то когда пойдешь?

– Да ничего они пока не говорят. Мол, посмотрим. Но считают, что все заживает хорошо. Вот родители-то обрадуются, когда приедут вечером! Эти костыли для них – лучший подарок!

Тёма хитро улыбнулся и, раскрыв пакет, достал оттуда красную папку. Из нее он извлек лист бумаги с гербом и золотым обрезом.

– У нас тоже есть для тебя подарок! – подмигнул он.

Антон взял плотный лист бумаги в руки и прочитал наверху: «Министерство культуры Российской Федерации». Сердце мальчика екнуло. Неужели?..

В письме говорилось о том, что комиссия закончила работу по оценке бюста царицы Екатерины Великой, найденного в селе Петровское Константиновым А.С., Клестовым Р.Б., Петровым А.О. и Муртазовым А. Комиссия установила, что данный бюст был создан известным скульптором Федотом Ивановичем Шубиным в 1771 году, и был подарен императрицей Екатериной Великой графу И.И Шувалову. Тот в свою очередь подарил бюст своему племяннику, князю Ф.Н. Голицыну.