Клад Наполеона

– Разнюхиваю? – опасно спокойным тоном переспросил Матвей. – А позвольте напомнить, не вы ли при нашем знакомстве первым делом сказали: «А, вы тот самый Матвей Громов, из-за которого погибла моя сестра?»

– Я этого не говорила! – вспыхнула Вера.

– Но подумали… – буркнул Матвей, – я же видел. Так что уж раскройте секрет, где находится ваш муж и отчего с ним нельзя поговорить хотя бы по телефону? Он болен?

– Он в Париже, – процедила Вера, – прекрасно себя чувствует, полностью преуспел в жизни. А я вот тут, полная неудачница…

Матвей вовсе не собирался ее утешать, однако неожиданно решился погладить по плечу. И Вера, вместо того чтобы резко отстраниться, затихла под его рукой.

– Он прекрасный человек, – с горечью заговорила Вера, – умный, талантливый, хороший собеседник. Не пьет, не курит, меня в жизни пальцем не тронул, даже голос редко на меня повышал.

– Из-за чего же тогда разбежались? – против воли спросил Матвей, ему не хотелось ввязываться в воспоминания о семейных дрязгах.

– Я ребенка хотела, а он детей терпеть не может, – глухо говорила Вера Матвею в плечо, – первое время все отмахивался: рано, рано, а потом прямо сказал, зачем нам такая обуза – крик, шум, пеленки, распашонки, опять же пока вырастет и сам зарабатывать начнет, сколько денег уйдет…

– Ну и ну! – поразился Матвей. – На ребенка денег жалко…

– Вот и у меня в голове не укладывалось, как можно из-за денег от детей отказаться! – Вера вскинула глаза, и Матвей увидел в них не злость, а изумление.

И правда, можно только удивляться такой постановке вопроса, тут Матвей ее вполне понимал.

– Ну вот, поняла я, что никогда не смогу его переубедить, и уехала… – грустно закончила Вера.

– Правильно сделала! – решительно сказал Матвей и неожиданно отвел ее волосы и прижался к виску губами. Кожа у нее была гладкая и нежная, пахла свежестью.

– Ой! – Вера отстранилась в полной растерянности.

Матвей принялся многословно извиняться.

– Да бросьте вы, – отмахнулась Вера. – Не обращайте внимания! Давайте лучше вернемся к этим бумагам! Я понимаю, как вам хочется разобраться в этой истории. Мне и самой-то интересно… но вот что я подумала. Если кто-то действительно может что-то знать о наполеоновском кладе – так это тот самый профессор Рихтер, о котором я говорила, научный руководитель моего… бывшего мужа.

Матвей заметил заминку перед словом «бывший», и это неприятно резануло его. Сама тут расписывала, какой муж ужасный тип, детей категорически не хочет, а в глубине души, видимо, не оставляет мысль о своем возвращении во Францию. Эти женщины ужасно расчетливые, уж он-то отлично знает. Но Матвей не стал отвлекаться. Вместо этого он спросил:

– Но профессор, наверное, очень занятой человек? Вряд ли он найдет для нас время?

– Карл Фридрихович очень милый, – возразила Вера. – Он всегда хорошо ко мне относился и наверняка согласится встретиться. Тем более что ему самому будет очень интересно, если вы расскажете, что нашли какие-то следы наполеоновского клада.

– Ну, насчет этого я не уверен… – протянул Матвей. – Все, что мы нашли, – это лапка от шкатулки…

Тем не менее Вера ушла в свою комнату и скоро вернулась с потрепанной записной книжкой. Перелистав ее, она открыла нужную страницу:

– Ну вот, профессор Рихтер. Правда, здесь только домашний телефон, но, может быть, мы его застанем…

Какое-то время из трубки доносились длинные гудки, и Вера уже хотела ее повесить, но наконец раздался щелчок, и вальяжный бархатистый голос произнес:

– Рихтер у телефона!

– Здравствуйте, Карл Фридрихович! – проговорила девушка. – Вы меня не узнаете? Это Вера Истомина…

– О, Верочка, как я рад вас слышать! – заметно обрадовался профессор. – А разве вы не во Франции?

– Нет, – ответила Вера уклончиво. – Это длинная история… а вообще-то я вам звоню по делу. Ведь вы очень много знаете об отступлении Наполеона из России…

– Ну, много – это, конечно, преувеличение… – скромно проговорил профессор. – Действительно много знал об этом покойный академик Тарле…

– Не скромничайте, Карл Фридрихович! – возразила Вера. – Дело в том, что один мой знакомый нашел следы знаменитого наполеоновского клада…

– Верочка! – перебил ее профессор. – Если бы вы знали, сколько раз мне говорили подобное! Мне не хватит пальцев на обеих руках, чтобы сосчитать! Уверяю вас, что ваш знакомый ошибается. Трофеи Наполеона исчезли, бесследно исчезли, и боюсь, они уже никогда не будут найдены. Вообще в последнее время вокруг этой темы возник какой-то нездоровый ажиотаж. Вышло множество публикаций в бульварных газетенках… вот и ко мне недавно приходила одна корреспондентка из подобного издания… впрочем, неважно. Короче, Верочка, скажите вашему другу, что он почти наверняка ошибается.

– Но в его руки попал предмет, видимо, относящийся к тому легендарному кладу. И он… мы хотели показать это вам и задать несколько вопросов…

– А что по этому поводу думает Георгий Николаевич? Вы показывали ему свою находку?

– Это… это вряд ли возможно.

– Да в чем же дело? Георгий здоров?

– Насколько я знаю, вполне. А вообще это длинная история, – так же уклончиво ответила Вера.