Клад отца Иоанна

Все эти месяцы я жил лишь одним воспоминанием о Прасковье, о тех десяти незабываемых днях, ставших для нас такими долгими, прекрасными и главными, когда мы каким-то фантастическим образом оказались в сказке с её Водокручами и Берендеями, с тайнами и чудесами, и в которую теперь больше нет возврата... Несмотря на то, что мы с Пашкой часто созванивались, писали друг другу письма, посылали праздничные открытки, дарили книжки, я всё чаще ловил себя на мысли, что та внезапная разлука на летном поле таёжного аэродрома была неслучайной, праздник нашей яркой и чистой дружбы вовсе недолог и что скорее всего я больше уже никогда не встречусь с феей Мещёрского края, а моё сердце больше не сожмётся под её всепроникающим взглядом.