Клад отца Иоанна

- Хм! - усмехнулся охранник, прикуривающий от костра. - Да какой он монах! У него за плечами четыре отсидки и два условных срока за воровство и мошенничество! Он, почитай, вор в законе... Правда, одно время Федька вроде покаялся, завязал с прошлым и поступил, кажись, в Иоанно-Богословский монастырь послушником. Но хватило его ненадолго. Однажды бес опять попутал! Как говорится, «от сумы да от тюрьмы...» Дали ему подреставрировать (а он здорово малюет!) старую икону, а Федька-то ее забрал и айда на волю! Загнал одному знающему человеку за кругленькую сумму. Так он и понял, что дощечки-то, оказывается, весьма ценный материал! И начал по городам и селам шастать, да товар добывать всеми правдами и неправдами.

- Совесть-то у вас есть! - вспылил я. - Иконами-то торговать!

Пашка вновь на меня шикнула.

- Какая там совесть! Сейчас не до совести... Все продается и все покупается... За душу и то дают неплохо... - Слон глубоко затянулся сигареткой и медленно выпустил сизый дым через ноздри.

- А Назар Кривой, он у вас самый главный? - поинтересовалась Пашка.

Она умела говорить с людьми. Я перестал вмешиваться в разговор, чтобы не мешать девчонке выуживать ценную информацию у пока еще доброго бандита.

- Назар - обычный вор-рецидивист. Его дело - транспорт, сбыт, захват, прикрытие... А мозговой центр - Федор. Ты не смотри, что он такой блаженный на вид, башка-то у него работает ого-го как! Да и руки тоже...

«Это точно!» - подумал я и взял еще один бутерброд и колечко лука.

- У Федьки большие связи, налаженные рынки сбыта и все такое... Назар и то его во многом слушается. Так что монах тут главнее всех, я думаю. А у Кривого есть свои хозяева, более крутые... Он все по их указкам делает. Вот если нас повяжут, то вся тяжесть ответственности ляжет на Кривого, а Федька прикинется блаженной шестеркой... - и Слон разочарованно вздохнул.

- Слон, меня удивляет, как это ты, такой могучий, а пресмыкаешься перед этими червяками! - вставил я, когда почувствовал, что голод немножко утолен. - Командуют тобой, как хотят, противно видеть со стороны...

- Что я без них!? Они - мозг, власть! А от моей силы толку мало. Я им нужен, они - мне. Вместе мы многое можем! Каждый должен делать то, что ему досталось. Да и идти мне больше некуда... разве что опять на нары... - Слон выбросил окурок в костер, снял с огня чайник, сильно закопченный, и стал разливать горячий напиток по алюминиевым стаканчикам.

- Вы ведь такой хороший! Не такой, как другие, я же вижу! Зачем вы с ними? - вдруг сказала Пашка.

- Ха! - издал вопль охранник. - Это я-то хороший?! Да знаешь ли ты, милая моя, какой я на самом деле?! Я Слон, и притом - бешеный! Мне 43 и 20 лет из них я провел за решеткой, понятно? Я - вор, грабитель, разбойник, мучитель, короче - отпетый мошенник! И нечего меня выгораживать! Может, вы надеетесь, что разжалобите меня и я отпущу вас к мамке? Напрасно... Не вы первые и не вы последние... Многие умоляли меня, стоя на коленях, но я остался верен своему долгу, воровской чести и приказам Кривого! Еще ни разу Слон не нарушил обещанного. Никто не ушел отсюда просто так, по моей милости!

- Но ведь вы могли бы бросить все, покаяться и начать новую жизнь! Что ж хорошего в том, что вы раб Назара и целыми днями, неделями просиживаете в лесах и болотах, кормя клещей и комаров своей кровью! Разве это жизнь! - не унималась Прасковья. Я хотел было ее остановить, так как заметил, что данная тема начинает раздражать бандита, но девчонка не унималась.

- И стать, как Федька! - хмыкнул Слон. - Эх, милочка, я знаю, ты девочка хорошая, верующая, правильная значит, и, конечно же, добра мне желаешь, у вас так ведь принято: «Возлюби врага твоего...», но пойми, ласточка, мне уже поздно спасаться, слишком далеко все зашло... Ведь я грешу уже против всего святого! Против самого Бога! Разве он простит и помилует?