Клад отца Иоанна

- Как это, были?! - насторожилась Прасковья.

- Жена оставила меня, когда я сел в третий раз. А ведь за нее попал-то! Мы тогда пошли в ресторан отмечать 8 Марта, а там к ней один «черный» пристал. Ну я не стерпел и выбросил его в окошко.

- Ух ты! Круто! - снова присвистнул я. - Что, прямо через стекла?

- Конечно. А там, все-таки, второй этаж был... Тут за своего еще пятеро кавказцев на меня набросились. Ну и меня кореша поддержали... Короче, пошла потеха. Меня, как «организатора беспорядков на национальной почве», и замели. Семь лет присобачили! А жена больше ждать не захотела. Забрала детишек и скрылась, куда и не знаю. Больше я их никогда не видел. Она и на алименты даже не подавала. Так я и остался совсем один. Из родни всего один братан где-то за Уралом живет, инженер на газодобыче. Денег зарабатывает, наверное, не меньше, чем Назар! Ему жена со мной знаться не позволяет, боится, наверное, что добро их растащу! Да на кой оно мне, у меня денег теперь не меньше ихнего! А та родня, что подальше в родстве-то, меня еще после первой ходки позабыла...

- А как их звали? - спросила Пашка.

- Кого? - не понял сразу вопроса Слон.

- Деток ваших.

- Миша и Маша! - ответил верзила и улыбнулся, как-то сразу посветлев лицом. - Я любил подшучивать над ними, называл Машенька и медведь... как в сказке, знаете? Сынок-то у меня тоже такой полненький был, несуразный, в меня весь, ну, прямо медвежонок...

- Здорово! - рассмеялась Пашка и положила ладонь на руку бандита. - А вы скучаете по ним?

- Очень! Снятся иногда, когда не пьяный...

- А вы искать их пробовали?

- Нет. Да и зачем? Скорее всего, они меня уже позабыли... восемь лет не виделись... Небось, у них уже давно другой папка имеется... Да и захотят ли они иметь такого отца, с таким «богатым» прошлым? Стыдно будет перед братвой...

- Ну почему же стыдно?! Родителей ведь не выбирают! Вот я, совсем вам чужая, а мне вовсе не стыдно с вами общаться. И вы мне нравитесь! Богатырь, красавец, знаете массу всяких интересных историй, многое умеете, да и добрый вы, несмотря ни на что... Только вот запущенный малость, а если вас помыть, побрить, приодеть...

- Хм! Красивый! - усмехнулся Слон. - А вот насчет всего остального ты, пожалуй, права, дочка. - И он тоже положил свою кинг-конговскую ладонь на пальчики Пашки: - Да, надо было искать... Сволочь я, что ж тут поделаешь... Слон проклятый...

- Как говорится в одном фильме: «Надо жить. Надо бы только умно жить!»[14] - вставил я.

- Да-да, умно... - согласился охранник. - А как вы думаете, дети меня поймут?

- Какие же они тогда дети, если отца своего не примут! - возмутился я. - Поймут, конечно, и все простят, я уверен. Мы-то вот и то все понимаем и не обижаемся, что держите нас в холодной яме.

- Вы только верьте и надейтесь на лучшее! - добавила Пашка и положила на ладонь охранника свою вторую руку. Еще немного и, похоже, девчонка растрогала бы бандита до слез, а может быть, даже и уговорила отпустить нас на все четыре стороны, как знать, но только ничего этого не произошло, так как на поляне внезапно возник Ржавый.

- Та-а-ак, - протянул он удивленно. - Хорошо сидим! Вечеруем?

- Да ладно, Ржа, пусть пацаны малость погреются! Там, в яме, ночью совсем задубеют, - стал как-то жалко оправдываться могучий Слон, вмиг отпрянув от Пашки.

- Они все равно дубари! Пуст дубеют! Меньше вони будет, - процедил сквозь зубы худой.

В руках он держал пластиковую канистру и обрез двустволки. Из кармана куртки торчал большой пучок зеленого лука.

- Ты что, Слон, сдурел?! Забыл, что ль, как у ног его ползал? А если Кривой узнает, как ты тут время с пленниками проводишь?!

- Ты не скажешь - не узнает!

- Эх, Слоняра, сколько я еще буду тебя покрывать! Совсем ты от рук отбился... Одичал тут в лесу.

Ржавый подошел ко мне и ударил ногой в бедро:

- Надо вставать, когда старшие стоят! А ну бегом на место, сопля! - и бандит снова саданул ногой по бедру. Я встал и, прихрамывая, пошел к яме.

- Бегом, я сказал! - рявкнул худой и отвесил мне хорошего пинка.

Я стерпел и это, но шага не прибавил. Пашка вскочила, но Ржавый ее остановил:

- Ладно, ты можешь остаться!

- Я без него не останусь! - отрезала девчонка и освободилась от опеки худого.

- Ну и катись к своему дружку под бочок, дрожжи продавать! - хохотнул Ржавый и грубо подтолкнул Пашу в спину, да так, что она наверняка упала бы, если б не натолкнулась на меня.

- Видал, Слон, пигалица-пигалицей, а туда же! Гонор имеет! - хмыкнул худой бандит и многозначительно добавил: - Любов понимаш! - и весело загоготал.

Я стерпел и в третий раз. Взглянул лишь на Слона: тот сидел и энергично тыкал палкой в костер и при этом челюсти у него двигались от волнения.

- Давид и Голиаф, блин! - прошептал я, плюнув в сторону бандитов. Мы быстро спустились в холодную яму. Последнее, что я услышал, был радостный голос Ржавого:

- Видал, сколько первача затарил! Теперь нам ночка нипочем! Готовь закусь...

А Слон ему ответил:

- А ружьишко-то где раздобыл?