Клад Стервятника

– Бюреры, – процедила она сквозь зубы, морщась от боли.

Та-а-ак! Нужно что-то срочно предпринимать.

Стянув сапог и затем бережно, но тщательно ощупав ее лодыжку, стопу и пальчики – мадам, ожидал этого случая всю свою сознательную жизнь! – я быстро наметил точки приложения высших сил. После чего коварно, без предупреждения и предварительных ласк, дернул ее ногу под правильным углом.

Специалисты скажут, что в этом случае отек начнется быстрее и обширнее. Я же скажу – быстрее и спадет, у меня есть собственный опыт самолечения ног в таких неприятных случаях. Весь вопрос – как дернуть и зачем.

Минут через пять Анке и впрямь полегчало. Она привалилась спиною к моему крепкому мужскому плечу и быстро, кратко и точно рассказала, что за напасть приключилась с ними в трубе. А самое главное, меня очень интересовало, куда же исчез Гордей.

Если просто пошел за сигаретами, то еще ничего. А если остался прикрывать отход, то мама не горюй. С бюрерами правило трех стволов, конечно, действует. Но с бюрерами числовое значение формулы в последнее время автоматически расширяется до счастливого числа "семь".

Набрал семь стволов – и будет тебе в схватке с мерзкими желто-белыми карликами счастье. Насчет толерантных же ничего сказать не могу, благо не имею такого захватывающего жизненного опыта.

По словам девушки, карлики-телепаты навалились на Анку с Гордеем примерно в то же время, что и на меня. Стратегия была та же: выскочили из темноты с тыла и принялись обстреливать нашу сладкую парочку булыжниками и обломками кирпича. Побивать камнями практически. Прямо суд шариата какой-то в средневековых восточных деспотиях!

Анка с Гордеем были начеку и возразили на это градом автоматных очередей. Бюрера с его толстой бледной шкурой, конечно, просто так не завалить, тут нужно бить прицельно, желательно из "винтаря". И в глаз. Потому что нос и подбородок у них сооружены примерно из одного твердостойкого материала, с которым я нынче уже имел возможность познакомиться.

– Мне, правда, показал-лось, что они не собирал-лись брать нас в оборот по-серьезному, – высказала Анка свое первое ценное предположение за сегодня. – Старал-лись держаться от нас подальше, ментально не воздействовали – так у меня от них обычно голова болит.

– У вашего брата, пардон, сестры, от чего только она не болит, сердешная, – довольно неосмотрительно ляпнул я. – Оказывается, теперь еше и от бюреров. Учтем на будущее.

– Ты, кажется, что-то себе навоображал лишнего? – грозно повысила голос наша хрупкая напарница. – Или считаешь, что теперь, после той ночи, можешь мне хамить, когда заблагорассудится?

Я счел разумным промолчать, только для виду промычал что-то обиженным бычком. Иногда лучше мычать, чем говорить.

– Тогда заруби себе на носу, милый.

Ее миниатюрный пальчик со свистом рассек воздух в опасной близости от моего распухшего носа, и без того подвергшегося сегодня многократной экзекуции.

– В том, что произошло между нами, – сто процентов ничего личного. Это была тактическая операц-ция. Операц-ция, и только.

Вот теперь, кажется, кто-то из нас двоих откровенно врет. А поскольку я пока молчу…

– Гм… – хмыкнул я. – Операция?

– И только, – набатным эхом откликнулась она.

– Ладно, – кивнул я. – Когда снова можно ложиться под нож?

Она смерила меня горящим взглядом – само негодование.

А потом как ни в чем не бывало продолжила рассказ об их с Гордеем злоключениях.

Что и говорить, когда нечего говорить? Видно, мы лишь тогда по-настоящему и живем, когда умираем от любви. А все остальное – вечные тренировки и бесконечные попытки очередного подхода к снаряду.

Наскоро посовещавшись, напарники решили, что Анке следует пробираться вперед, на случай, если я уже выбрался из своей трубы. А Гордей попытается в одиночку на время сдержать натиск бюреров. И девушка заковыляла к выходу.

Но очень скоро Анка выбилась из сил и опустилась на бетон, прямо в холодную стоячую жижу. В этой трубе было не в пример грязней и темнее, нежели в моей уютной норке.

Последние метры она уже кое-как ковыляла, пока не повстречала меня. И все это время Анка периодически слышала далеко за спиною одиночные выстрелы. Это прагматичный Гордей экономил боеприпасы.

– Что бы ты ни дум-мал, я все равно очень рада тебя снова увидеть, – призналась она. Может, там был и легкий румянец – не знаю, в темноте не видно. А, может, я даже коснулся губами изящного завитка волос на ее шее – ничего не помню, все как в тумане.

– Идти сможешь? – спросил я.

– Постараюсь, – неуверенно пообещала она.

Чувствовалось, Анка очень расстроена своими болячками. И решила сразу расставить точки над "ё".

– Понимаешь, в клане бойцов по найму не одни только киллеры, снайперы или громилы с квадратными челюстями. Есть разведчики, лазутчики вроде ниндзя, даже экономисты и те есть. Во всяком случ-чае, после "Янтаря" лучшие химик и физик – у нас.

Я удивленно приподнял бровь.