Клад Волчьего колодца

— Пойдем! Это ты дело придумал. Действительно, пора оборудовать живой уголок.

До самого вечера кружок юннатов, под неуклонным натиском старосты, изготовлял клетки, сачки, папки для сбора растений. Славка делом подтвердил, что не напрасно ему оказали высокое доверие, избрав старостой.

Однодневный поход в лес за экспонатами для живого уголка назначили на утро следующего дня.

Следы в овражке

До чего же хорошо кругом!
Под деревьями густыми светлый дом,
И дорожка золотая,
Ярким солнцем залитая,
По которой мы идем,
                              мы идем,
                              мы идем…
До чего же хорошо кругом!

Крылатая походная песенка, бодрый шаг крепких, загорелых ног, вкусная, слегка пропахшая дымком каша на привале — что еще может быть чудеснее?

Но вся эта поэзия похода мало устраивала практичного Славку. Осмотрев на дневном привале добычу, он недовольно фыркнул. Одни бабочки и жуки! Ни зайца, ни лисицы и близко не видели, лишь раз, будто в насмешку, зацокала над головой белка, да и та, мелькнув огненным хвостом, исчезла в верхушках деревьев.

Роптал и Генка, которого на время похода назначили санитаром. Как же, тащил-тащил свою аптечку и — на тебе! — ни одного пациента. Он назойливо осматривал каждого, нашел несколько незначительных царапин и с наслаждением смазал их йодом, но настоящей работы для санитара так и не нашлось.

После обеда Славка повел Сережу с Костей в один укромный овражек, где была, как он уверял, вполне надежная лисья нора.

— Лисица, она знаете какая? Она — как собака, ее приручить можно! У моего бати, когда он работал объездчиком в Макаровском лесничестве, жила домашняя лисичка. Так, представьте себе, она даже лаяла! — хвастал Славка.

— А у нас домашний ежик жил, — припомнил Костя. — Мышей по ночам ловил…

— Еж — чепуха! — перебил Сережа. — Вон у нашей директорши лесхоза дикая коза живет. Директоршин Женька уверяет, будто и молоко дает, как домашняя.

Ребята спустились в длинную, поросшую боярышником низинку. Славка быстро отыскал лисью нору.

— Старая нора, — заметил Сережа. — Лисица ее бросила.

— Не люблю, когда болтают без толку! — возмутился Славка. — Мне сам дядя Тимоша говорил, что тут целая лисья семья живет, а дядя Тимоша уж знает!

— Жила бы семья — были бы следы, — не унимался Сережа.

— И, наверное, есть, нужно только лучше присмотреться!

Охотники заползали вокруг норы.

— Ребята, я нашел какие-то следы! — позвал из-за кустов Костя.

— Верно, следы, — согласился Сережа. — Только это не лисьи… Видите, какие большие? На медвежьи больше похожи…

— Откуда тут медведю взяться? Из зоопарка сбежал, что ли?

— А думаете, не бывает? Вы только смотрите — по размеру как раз медвежья лапа! Тьфу! Тут каблук виден… Какой-то дядька ходил.

Славка с Костей от смеха покатились на траву. Ну и Сережка, нашел в Зубровском лесу медведя с каблуками!

Они выбрались из овражка, и тут наконец им повезло: прямо на них из кустов выкатил маленький ушастый зайчонок.

Ребята застыли на месте. Малыш тоже оцепенел от ужаса.

P-раз!.. Все трое выбросили вперед руки и упали на землю. Зайчишка, словно пружинка, подпрыгнул вверх, но было поздно: Костя успел схватить его за заднюю лапку.

Ну, теперь хоть не совестно в отряд вернуться! Да и пора уже — Гриць Колосок трубит сбор.

…Когда все стихло, на дне овражка зашевелились колючие кусты боярышника и из них выползли две согнутые фигуры.

Постояв прислушиваясь некоторое время, они осторожно выбрались наверх и молча разошлись в разные стороны.

Томка напоминает о себе

Кроме зайчонка, главного вчерашнего трофея, в живом уголке теперь поселились длиннющий шипучий уж, престарелый еж мрачного характера и маленький головастый кукушонок. Этот крикливый уродец не давал никому покоя, непрерывно требуя пищи. А ящериц наловили такое множество, что Славка не придумает, куда их девать. Да еще, как на грех, малыши с самого утра ловят новых и тащат в живой уголок. Чтобы не обижать «мелюзгу», Славка принимает их, но слезно просит больше не ловить. Десятка три этих юрких созданьиц он велел Генке выпустить в лес.

Генка, не без основания решив, что ящерицы и собственным ходом доберутся до леса, выпустил их у спальни девочек, а сам побежал поглядеть, что это за человек разговаривает с Романом Петровичем у входной арки.

Оказалось, что приехал из лесничества Сережин отец — Петр Трофимович. Генка обрадовался, так как Петр Трофимович привез ему из дому посылку. Он попросил сбегать за своим сыном. Генку дважды не пришлось просить, и вскоре Сережа, а за ним и Костя со Славкой прибежали к арке.

Петр Трофимович одним махом обнял всех троих.

— Ну, баламуты, как делишки? Не скучаете?

— Теперь времени нет, — озабоченно ответил Сережа и передал отцу длинный список. — Вот это все нам нужно привезти из дому.

— Три цветные скатерти, три пары сапог, три пары рукавиц, охапку пакли… — с недоумением прочел Петр Трофимович. — К зиме, что ли, готовитесь?

— Не к зиме, а к карнавалу.