Кладбища. Книга мертвых-3

Сегодня, через 21 год, оглядываясь на ту сцену в штабе Ачалова, я вижу ее по-иному, чем когда она происходила. Детали либо забылись, либо затерялись, либо исчезли, зато у сцены прибавилось измерений. И прибавилось героическое.

Ясно, что та сцена происходила в «минуты роковые», те, о которых писал Тютчев, помните, что «блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые, его призвали всеблагие как собеседника на пир».

Владислав Ачалов родился в татарской деревушке Атамыш в 1945-м, окончил Казанское танковое училище, был взводным, ротным командиром, окончил Академию бронетанковых войск, а в ВДВ служил с 1973 года. Мы с ним одного поколения, он мой современник.

В 1993-м ему было только 48 лет. И еще — в его штабе в ту ночь сентября я, конечно, не мог знать, что восстание закончится поражением. Мы думали, что победили.

Множество военных приносят на своих униформах и военных ботинках суровый запах казармы и войны. Такой вот запах боролся в ту ночь с запахом антоновских яблок и победил антоновские.

В России любят упрекать армию в том, что, дескать, она не дерзает вмешиваться в политику, даже когда для спасения Отечества и следует экстренно вмешаться, упрекают в смирении. «Вот латиноамериканские военные, так там постоянно военные перевороты. Да и в Азии с Африкой от латиноамериканских не отстают», — причитает обыватель.

Но вот я тут рассказал о трех судьбах трех русских генералов, и чем же они хуже латиноамериканских? Единственно, что перевороты им не удались. Добавьте к трем загадочно погибшего генерала Лебедя и здравствующего и поныне генерала Альберта Макашова, и получаем неплохую общую картину российского генералитета. Военные решительные и непокорные — в России, вопреки всему, были и, я уверен, есть.

СО СМЕНЫ НЕ ВЕРНУЛАСЬ МОЛОДАЯ ЖЕНА

Воробышек скончался 9 февраля 2012 года. «Воробышек» называла Лизу моя мать Раиса Федоровна Савенко. Воробышку было 39 лет, и, по имеющимся у меня сведениям, она скончалась от последствий приема наркотиков. У Воробышка осталась дочь, она живет с дедушкой и бабушкой. У Воробышка остался муж, но, насколько я понимаю, он находится в настоящее время в заключении, досиживает полученные по статье 228-й (сбыт и продажа наркотиков) свои семь лет. А возможно, уже вышел. Я с ним знаком, хотя не знаю ни его имени, ни фамилии. Как-то он подошел ко мне в редакции давно уже не существующего журнала «ОМ» и представился: «Я муж Лизы».

Воробышек, впрочем, ушел от мужа, еще когда тот был на свободе.

У Воробышка остались две младшие сестры и живы родители, если вдруг не умерли в самое последнее время. Из чувства стыда, видимо, родители скрывают причину смерти дочери. Говорят, она долго болела, года два, перед тем как умереть. Что за последствия приема наркотиков, что за болезнь скрывают за этими «последствиями»? От овердозы умирают сразу. А если долго болеют, это может быть гепатит или СПИД.

Я узнал о ее смерти только в 2013 году, насколько я помню, летом. Ко мне регулярно приходил сканировать мои фотографии, общим числом свыше четырех тысяч, Данила Дубшин, «Большой Белый Человек», как мы его называли в 90-е годы, один из первых нацболов. Поплавав по водам жизни, он опять вдруг прибился ко мне. Так вот, однажды Данила и принес мне весть о том, что моя некогда любимая девушка Лиза умерла. Сведения исходили от Игоря Дудинского, моего ровесника, журналиста, человека, населяющего пространство моей жизни черт знает с какого времени, чуть ли не с 1968 года, правда, с перерывом на годы 1974–1994-е, в которые я проживал на пасмурном, загадочном Западе. «Ну да, Лизка умерла, а ты что, не знал? Отца, Серегу вот жалко», — сообщил гололобый, циничный «Дуда», такова была его кличка в юности, с тех пор он был женат десяток раз, побывал в редакторах безумной ярко-желтой газеты «Мегаполис», одна из его жен — рослая девка, на голову выше его, — вывалилась из окна и погибла. Дуде все уже, видимо, нипочем, жизни, и своя, и чужие, вызывают в нем лишь насмешку, бывают такие экземпляры, ведущие себя наплевательски по отношению к человечеству, как боги… или демоны…

Я был поражен печальной новостью и стал уговаривать Большого Белого Человека попытаться узнать больше, Дуду ему расколоть дальше не удалось, он сослался на то, что ничего не знает. Большой Белый Человек, впрочем, преуспел больше на другом направлении, ему удалось связаться с мужем подруги Воробышка. В далеком 1995-м мы несколько раз побывали в гостях у Лизы и Анны, так звали эту девушку, в микрорайоне Беляево. Там, в старой квартире, унаследованной от бабушки Лизы, две подруги жили веселой, и полуголодной, и слегка пьяной девичьей жизнью. Впрочем, по этой линии следствие далеко не зашло, мы лишь узнали дату смерти. И даже не сумели достать адрес места захоронения. Я намеревался поехать на ее могилу, но было некуда. В таком недоследованном виде все и пребывает по сей день. Больше ничего не знаем.