Кладбище для однокла$$ников (Сборник)

– Версия с прислугой довольно интересна, – Распорядитель поднял палец вверх. – Но здесь как минимум необходимо, чтобы посредник и убийца были близко знакомы. Впрочем, проработаем и версию с человеком из обслуживающего персонала… Между прочим, даже в самых пошлых детективах слуг обычно не впутывают в серьезные дела… Дорогой товарищ Спицын, – Распорядитель скрестил руки на груди, сокрушенно покачал головой, совсем как лицемерный папа, готовящийся к экзекуции сына. – Как же это случилось? Облегчите душу…

Юм вскочил, затравленно огляделся, маленький ротик его стал подрагивать, прыгать, вдруг он закрыл лицо розовыми ладошками, из-под них прорвались судорожные всхлипы.

– Я не… делал… не могу-у… боль… больше…

Он стремительно выскочил из залы, простучав каблучками по лестнице.

– Не забудьте о подписке о невыезде! – крикнул вслед Распорядитель.

Все потрясенно смотрели вслед Юму.

– У нас, кажется, творится что-то ужасное! – произнесла Мария.

В подлой тишине, уже запахшей расстрельной статьей, голос ее прозвучал апокалиптически.

– Погодите, Мария, еще не все… Самая главная улика у меня вот в этом конверте.

Он достал белоснежный конвертик, аккуратно приоткрыл прямоугольный клапаночек, заглянул внутрь. Черный волос собрался в уютные колечки и будто и не собирался выползать наружу. Распорядитель подцепил волосок, вытащил и поднял над головой. В первое мгновение присутствующие подумали, что Распорядитель опять мило всех дурачит. Женщины сообразили первыми, что за фокус продемонстрировал хозяин.

– Здесь недостаточно света, – сказал он. – Каждый может убедиться, что это женский волос черного цвета.

– Ну и что? – спросил Криг, покосившись на Машу, вернее, на ее волосы.

– Этот волос найден в постели убитого! – эффектно произнес Распорядитель и победно окинул взглядом залу.

Общество застыло в изнеможении от любопытства.

– Прошу всех вести себя корректно. Этот волос принадлежит одной из находящихся здесь женщин. Вы понимаете, о ком я говорю.

Сказав это, Распорядитель покосился на Виталика. А он уже стоял, раскачивался с носков на пятки, будто внутри него бился гигантский маятник. Глаза его приобрели цвет кипящей воды, брови съехались к переносице, пальцы подрагивали. Его супруга Ирина сидела в достаточном отдалении и смотрела в пол. Если бы Виталику захотелось добраться до нее, для этого потребовалось бы опрокинуть, по крайней мере, стол и кресло с доктором Кригом.

– Это провокация! – громко и отчетливо произнесла Ирина. – Гнусная и подлая ложь! Нашли этот дурацкий волос в мусорном баке и теперь хотите обвинить меня неизвестно в чем.

– Увы, мне жаль, но второй такой волосок в присутствии понятых Алиева и Кента запечатан в конверт и будет отправлен на экспертизу.

– Я сказал чистую правду, не так ли, гражданин Алиев?

– Да, – глухо ответил тот.

– Кент!

– Да.

– И я уверен, Карасев, что вы прознали о том, что ваша супруга была у Шевчука. Потом же, во время зарядки, вы взяли топор, спрятали в полотенце…

– Сте-е-е-рва!

Неизвестно, что было страшнее: дикий рев обезумевшего мужа, рухнувший стол или с грохотом отлетевший в сторону вместе с креслом доктор Криг. Но препятствия таки помешали, и Кент вместе с Азизом успели навалиться на извивавшегося в припадке Виталика. Творилось что-то неописуемое. Ирина с рыданиями кинулась прочь, гости переполошились, поднялся галдеж. Виталик рвался, отшвыривал по очереди то Азиза, то Кента, дорогостоящая мебель хрустела и трещала, превращаясь в полированные обломки. К ним бросились на помощь все присутствующие мужчины; борющиеся свернулись в один отвратительный клубок из перекошенных лиц, выкрученных рук, ног без туфель, оголенных животов. Из клубка вырывались крики, хрипы и стоны. Перекрывая их, неистовствовал безумный голос:

– Стерва… потаскуха… гадюка… убью…

Распорядитель в свалке не участвовал, стоял в стороне и пояснял женщинам, кто и какую тактику избрал в этом клубке.

– А вот Виталя, кроме того, разыгрывает роль мужа, который якобы только что узнал о супружеской измене. Но он подловил ее гораздо раньше, после чего хладнокровно сходил за топором и сокрушил капитану черепную коробку…

Его рассуждения прервал крик Мустафы:

– Хозяин, Юм повесился!

На миг клубок тел словно парализовало. Пыхтенье, шум, возня стихли; все разом поднялись, клубок распался, на полу остался истерзанный Виталя, и – бросились за Мустафой. Юм висел под лестницей, где уборщики складывали ведра и швабры. Лицо его было иссиня-черным, между зубов виднелся фиолетовый язык.

– Поднимаем быстро! – скомандовал Распорядитель.