Кладбище прибыли

Брокрин подошел к Эсмире. Готрамм уже был рядом с ней. Их проводница знала, о чем собирался просить капитан.

Мне место нужно, где смогу я сесть и Море целиком обозревать.

— Как насчет рулевой рубки? — предложил Готрамм.

Эта часть корабля была не такой открытой, как нос, и там Эсмира меньше рисковала свалиться за борт. Как бы ловко она не перемещалась сквозь джунгли Кладбища, бывать на небесном корабле ей еще не доводилось.

— Рубка подойдет, — согласился Брокрин и они отвели туда Эсмиру.

Женщина села на пол, уложила саженец на колени и начала баюкать деревце. Брокрин, Готрамм и еще несколько членов команды натянули вокруг нее кольцо из канатов, чтобы Эсмире было за что держаться, когда корабль поднимется в небо.

— Мы начнем, — объявила Эсмира, когда дуардины закончили.

От того, как женщина произнесла «мы», у Готрамма зашевелились волосы на теле. Было в ее интонации что-то вызывающее тревогу.

Мгновением позже Готрамм понял значение ее слов. В ее глазах загорелся янтарный свет, и тем же огнем светилось лицо молодого древа. Между женщиной и Наследником образовывалось единение, природа которого была бесконечно далека от понимания Готрамма, они срастались в магическом союзе, и тот приумножал ее силу и придавал фокус силе Наследника.

Сперва неуправляемые лозы вокруг корабля затихли. Внезапно наступившая неподвижность казалась фантастической. Затем тишину разломил громкий треск. Затем еще один и еще.

— Они отламываются! — воскликнул Ворки. Потрясенный до глубины души первый помощник перебежал от одного борта судна до другого. — Сорняки отламываются! Корабль свободен!

Спустя всего несколько мгновений кольца, что удерживали «Железного дракона», раскрошились на куски. Как только спало последнее, броненосец взмыл в небо. Хоргарр драл глотку, отдавая приказы контролировать подъем, чтобы они не врезались в крону. Однако листва над ними расступалась, закручивалась от центра к краям, обнажая чистое небо над их головами.

Готрамм восторженно посмотрел на Эсмиру. Сколько бы раз она ни демонстрировала поразительный контроль над Кладбищем прибыли, у Готрамма всегда оставались сомнения, способна ли она высвободить броненосец. Теперь же разбились вдребезги последние, самые глубоко укоренившиеся опасения.

«Железный дракон» совершил то, чего не удавалось ни одному кораблю. Он взлетел с Кладбища прибыли.

Брокрин осматривал палубу, чувствуя невероятное облегчение. Да, они не отыскали сказочных богатств в сердце Кладбища прибыли, но зато они вырвались из безжалостной хватки острова. Он отцепил оружие и инструменты, снял с плеч разодранную сумку и бегло проверил состояние своих вещей. Выпавшие на его долю передряги потрепали его имущество, но зато и он, и оно вернулись на корабль. Уже какая-никакая, а победа. Остальное могло подождать их возвращения в Барак-Зилфин и встречи с Орриком Златоруким.

— Клянусь Кодексом, — кричал старый навигатор, — Мы справились! Мы выбрались с Кладбища прибыли!

Брокрин почувствовал укол вины, слыша, как радуется Мортримм. Он до сих пор не решил, стоит ли говорить ему про «Ветроход». Он не знал: правильно ли будет все рассказать? Правильно ли будет, если старый навигатор не узнает, что капитан нашел потерянный кронтанкер и что отец Мортримма погиб вместе с кораблем?

— Да, мы совершили невозможное, — ответил Брокрин, выдавливая из себя радостный тон.

Но Мортримм услышал печаль в голосе капитана. Он посмотрел на остров, наблюдая, как кишела, словно разворошенное змеиное гнездо, зелень. Его лицо омрачилось, и он крепко сжал пальцы вокруг леерного ограждения. Брокрин понял, что Мортримм сейчас думает об отце. Станет ли ему легче, узнай он правду?

Вдруг навигатор прищурился и указал рукой на Кладбище.

— Смотрите!

Брокрин посмотрел, и его охватил ужас. С острова поднималось нечто крупное, оно продиралось сквозь ветви, отрывало те, что пытались в него вцепиться и затащить его обратно.

Форма предмета имела некоторое сходство с гигантской летучей мышью, и на мгновение Брокрин подумал, что это сам Газул выпутывался из недр острова, чтобы свершить месть над «Железным драконом». Но дуардин тут же понял, что видит не существо из плоти и крови. Фыркая пламенем из днища, с острова взлетала чудовищная машина из черного металла. Корабль настолько исполинских размеров, что практически любое судно флота Харадрона будет выглядеть рядом с ним карликом. Но этот левиафан не имел ничего общего с кораблями, построенными на верфях небесных городов. Оканчивалось судно огромным хвостом с четырьмя гребнями, из обоих боков корпуса тянулись прямые, с закругленными концами, крылья. На фоне черноты обшивки массивной машины пылали красным беспорядочно разбросанные иллюминаторы. На обоих бортах рытвились глубокие царапины. Брокрин узнал в этих шрамах письмена скавенов.

— Вот вам и первый спасшийся корабль, — выругался Брокрин, — недолго мы носили титул.

Палуба зазвенела тревожными возгласами: остальные дуардины тоже заметили громадину судна.

— Они нас засекли, — предупредил Мортрпмм.

Корабль скавенов медленно разворачивался к броненосцу носом.