Кладбищенский цветок

Богословский давно дружил с Симоновичами, он уже не помнил когда и при каких обстоятельствах познакомился с этой четой, наверное, на каком-нибудь приёме. Ёся владел крупной угольной компанией в Сибири, носа туда не совал, руководил из своего офиса на Лубянской площади. Когда бизнес потянулся в фешенебельный район Москва-Сити, Симонович не решился сменить координаты. Вообще он считал новомодный район огромной бородавкой на лице уникальной столицы. Бородавка сломала гармонию города и заставила походить на примитивные мегаполисы из стекла и бетона. Олигарх много путешествовал и соглашался с европейскими градостроителями, которые строили подобные сооружения на окраинах, а старый город реставрировали и оставляли в прежнем виде для потомков. Ёся придерживался национальных традиций – чтил шабат, изучал Тору, периодически посещал синагогу и жертвовал немалые средства на помощь верующим иудеям. Жена в пятницу вечером по традиции, накрывала на стол и зажигала две свечи за восемнадцать минут до захода солнца. Ну, какая может быть Сибирь? Какой уважающий себя еврей поедет в суровый климат и безобразную экологию, где даже места для молитвы нет! Детей Симонович определил в комфортные условия – дочь проживала в Америке и собиралась замуж, а сын ещё учился в английском университете. Жена в отсутствии детей скиталась без дела не долго, купил ей прекрасное помещение под галерею, пусть занимается, устраивает светские рауты, выставки картин, встречи с художниками и композиторами. Ёся всегда имел любовниц, предпочтение отдавал молоденьким, непорочным девушкам, с наивным взглядом. Надутые пустышки, гоняющиеся за кошельком толстосума, его не интересовали. Он вообще терпеть не мог содержанок, которые валялись до обеда на кровати, а вторую часть дня скупали магазины и вылизывали своё тело в бьюти салонах. Женщина должна быть интересной не только в постели. Когда чувства притуплялись, он щедро одаривал девицу и начинал охоту за следующей жертвой. Жена всегда знала о романах на стороне, но даже не пыталась что-то предпринять. Зачем ломать твёрдый уклад ревностью? А куда сама? В городскую квартиру? Галереи лишится это точно, ежемесячное содержание иссякнет, а старость тянет за юбку, образуя складки и морщины на некогда красивом лице.

Симонович провёл гостя к бару, предлагая напитки на выбор:

– Виски, вино, шампанское? Несколько дней назад вернулся из Крыма – катался по делам и привёз несколько бутылок коллекционного шампанского «Новый свет». Наконец начали своё производить. Это тебе не «Дом Периньон»! Если дела пойдут такими темпами, наши виноделы заткнут за пояс французов и португальцев.

– Шампанское прибереги для женщин, а мне плесни водки.

– Прими наши соболезнования, – Ёся спохватился, придал лицу трагическое выражение и протянул приятелю бокал с прозрачной жидкостью. – Слышал о трагедии в твоей семье. Давай, не чокаясь.

– Спасибо, – грустно кивнул Эдуард, одним глотком закинул алкоголь, сунул в рот дольку лимона и на несколько секунд замер в ожидании горячего тепла внутри. – О трагедии не слышал разве глухой. Не пойму, зачем Фирш вытащил историю с маньяком в прайм тайм. Хочет взять на себя функции полиции? Но своими действиями он может только навредить следствию.

– А ты что, не знаешь? Он на грани разорения, вот и цепляется трусами за корягу. Его канал превратился в бесконечный цирк с тестами на отцовство, детекторами лжи, срамными реалити-шоу, и грязными признаниями от маргиналов или забытых артистов, – Симонович снова разлил по бокалам алкоголь. – Они терпят огромные убытки, поэтому Фирш кинется на любую возможность реанимировать былую популярность.

Мужчины снова выпили и тут же повернули головы на звук шагов. К бару подошла Людмила.

– Эдик, здравствуй дорогой.

Людмила Симонович была не многим старше Богословского, но всегда относилась к нему с какой-то материнской теплотой, именно поэтому Эдуард с большой охотой наносил визиты в особняк, иногда не предупреждая заранее.

– Рад встрече! Людмилочка как всегда прекрасно выглядишь! – Эдик поцеловал холёную руку. – А для тебя презент, – мужчина вытащил из внутреннего кармана небольшую коробочку. – Специально просил коллегу привезти из Парижа для тебя и жены. Знаю, что ты обожаешь аромат «Сикким».

– Божественно! – всплеснула руками Людмила, двумя пальчиками приняла коробочку и в восторге закатила глаза. – Элитную парфюмерию можно приобрести только в торговом доме «Ланком» в Париже, – женщина вдруг посерьёзнела. – Мне так жаль твою сестру. Мы не были знакомы, а когда я увидела её фотографию по телевизору, сразу вспомнила – она была на выставке в моей галерее не так давно. Ты же знаешь, я обхожу всех гостей, со всеми стараюсь побеседовать. Помню, Виолетточке составлял компанию Саша Басаргин.

– Они встречались немного, – беседу прервал телефонный звонок. Богословский сделал несколько шагов в сторону и ответил. Разговор длился не долго, бизнесмен вернулся к хозяевам с озадаченным видом. – Вызывают на работу, там что-то срочное. Не дадут провести хоть немного времени с друзьями.