Кладовщик

– Да вы даже не задумывались над этим до сегодняшнего дня!

Они оба замолчали и погрузились в свои мысли.

– А вы – верите?

– Я не знаю, доктор, – вздохнул Джек, – Я ничего не знаю, – он сел обратно в кресло и обмяк, как сдувшийся шарик.

Сэм внимательно посмотрел на посетителя и достал из ящика чистый бланк.

– Я заведу на вас карту. Давайте документ.

Джек протянул ему свой ID.

– Какая же злая штука – жизнь… – причитал Уорринтон, выводя в заголовке имя клиента, – Человек, давший ход прогрессу, не хочет больше иметь с ним дело…

Джек разглядывал кабинет. Темно-зеленые стены были чистыми и голыми, кроме той, что находилась позади доктора. На ней висело порядка десяти грамот и сертификатов, обрамленных стеклом и деревом, а над ними, на самом почетном месте возвышалась фотография доктора с красивой женщиной и тремя детьми. Они улыбались.

– Надеюсь, все они настоящие, – прошептал Джек.

– Что вы сказали?

– Ничего.

– Сегодня вы уйдете ни с чем, – заключил Сэм Уорингтон, – Но в течение этой недели я постараюсь подыскать для вас подходящую работу. Хотя бы на первое время.

– Спасибо, доктор. – поблагодарил Джек, и добавил, – Вы когда-нибудь перемещались?

Сэм опустил глаза, притворившись, что проверяет заполненные данные.

– Нет. А что?

– Хотел узнать, настоящий человек ли человек говорит со мной, или только его копия.

– Вы бы поменьше задавались этими вопросами.

– Это сложно… Как бы вы себя чувствовали, если бы знали, что все вокруг – чужие? Вот заходишь ты в молл, и слышишь, как работник, который обслуживал тебя последние десять лет, рассказывает, что сегодня обедал с женой в Париже. И понимаешь, что этого человека ты больше никогда не увидишь. Мой друг, с которым мы были неразлучны с колледжа, исчез, а его место занял другой. Человек это или нет, черт его знает.

– Джек, – начал доктор, – Все, кто окружает меня, когда-либо перемещались. И я не вижу в них абсолютно никаких изменений. И их душа, если она у людей существует, никуда не делась. Она проявляется в мыслях и поступках.

– Вы не понимаете. А если весь мир скоро станет только воссозданной копией прежнего мира?

– Успокойтесь. Вы вроде ученый, а говорите так, как будто пересмотрели ретро-Терминатора.

Доктор осторожно коснулся его запястья. Джек инстинктивно отпрянул.

– Сэм, я имею ввиду, что если теперь в мире все заменимо… Какова будет ценность человека? Если его можно вот так просто взять и воссоздать.

– Вы не должны заботиться о таких вещах. Мы находимся на пороге великих открытий. Еще более великих, чем порталы. Живите по совести и будьте таким, каким вы хотели бы видеть людей вокруг. Тогда вам не нужно будет беспокоиться о том, что станет с моралью.

– Я понимаю, но дело не во мне одном.

– Верьте, что все люди вокруг будут такими же как вы. И они будут.

– Они уже не такие, – Джек помрачнел.

Уорингтон откинулся на спинку кресла и с минуту смотрел на Джека, что-то обдумывая. Затем он поставил свою подпись и печать в конце заполненной карты, и протянул ее собеседнику.

– Давайте так, – сказал он, – Я вижу, что убеждать вас бесполезно. Сейчас вы идете домой и наслаждаетесь жизнью, стараясь не думать об этих неподъемных философских вещах.

– Я попробую, – согласился Джек.

– И вы ждете моего звонка. Я сообщу вам сразу, как только смогу найти подходящее предложение.

– Хорошо, – он поднялся с места.

Доктор протянул ему руку. Джек коротко пожал ее и направился к выходу.

***

Еще три дня после посещения центра занятости, Джек ходил как заведенный. Сэм Уоррингтон подал ему надежду, которой ему так не хватало в последние два года. Деньги на счете, заработанные за многие годы работы в технологическом институте, уже заканчивались, и скоро ему придется искать замену своему небольшому, но уютному дому.

Прошли выходные, а Сэм все не звонил. Наконец, Джек решился и набрал приемную центра. Строгий женский голос, спустя минуту уговоров, продиктовал ему номер кабинета психолога. Он звонил три раза, каждый раз выжидая по пятнадцать гудков, но никто так и не взял трубку. Когда Джек сдался, телефон зазвонил сам.

– Алло, – взволнованно произнес он.

– Дядя Джек? – спросил веселый и пронзительный голос племянницы.

– Да, Мэгги, это я.

– Как у тебя дела?

– Отлично, Мэгги, ищу работу. Как у тебя?

– Ищешь работу? Это все из-за твоих допотопных фобий? – голос звонко захохотал.

– Да.

– Дядя Джек, ты же знаешь, что это не серьезно. Мы хотим проводить с тобой больше времени.

– Конечно, дорогая, я все понимаю.

– Ладно, – ей хватило всего секунды, чтобы вновь непринужденно залепетать, – Угадай кто у нас в гостях?

– Кто же?

– Мама! Мы с Тедом так долго пытались зазвать вас в гости, но вы ни в какую не приходили. Наконец-то, хотя бы ее мы заманили к себе!

– Как здорово. Как она там?

– Отлично, – голос прервался на последней букве, как будто на другом конце провода кто-то приложил к микрофону ладонь, и до него донеслись глухие слова "Подожди", "Спроси сейчас", "Отстань!" – Послушай, дядя Джек… Мы с Тедом скопили денег и решили свозить вас с мамой в отпуск, на Гоа. Ты ведь еще не был на Гоа? – Джек молчал, – Это в Индии.

– Я знаю, Мэгги. Не на самолете?