Клады Отечественной войны

30 сего июля прибыл в Копыский уезд в корчму Вилы помещика Курна, находящуюся на восьмой версте от города Орши до местечка Коханово, Господина Виленского Военного Генерал-губернатора. Адъютант ротмистр Геллер требовал моего прибытия на место, куда я отправился того числа и прибыл тем предъявился (неразборчиво) было тем Адъютантом сделавшее ему поручение с Высочайшего разрешения и объявил, что он прибыл с находящимся при нём польским уродищем (уроженцем) по прозванию Щапковский для отыскания по указанию его Щапковского оставленных в 1812 году французскими неприятельскими войсками в двух ящиках золотых денег закопанных (неразборчиво) следуя от корчмы Вилы к Г. Орша по левой стороне в четверть версты расстояние, где действительно есть кладбище, требовали в этом предмете моего содействия.

И потому (неразборчиво) числа рабочих людей много доставлено и по указанию этого Щапковского на означенном могильнике производится копка рвов, о чём Вашему Превосходительству честь имею донести.

Земский Исправник Лашкевич».

А теперь оглашается самая интересная для современного кладоискателя бумага, которая поступила всё от того же исправника. И интересно, что на этот раз в правом верхнем углу листа есть многозначительная приписка: «11 августа 1851. Секретно». Суть данного рапорта проста и незатейлива.

«В дополнение рапорта моего от 30 июля за № 597 Вашему Превосходительству честь имею донести, что производимые Адъютантом Виленского Генерал-губернатора работы Копыского уезда возле корчмы Вилы окончены и как ничего не оказалось, то он 1 числа Августа вечером отправился обратно в Город Вильна.

Земский Исправник Лашкевич».

Странная история поисков, вы не находите? Слишком короткая для столь серьёзной суммы, которая могла находиться в 2-х мобильных сейфах. То есть невольно создаётся ощущение того, что ротмистр Геллер был озабочен чем угодно, но только не исполнением возложенного на него поручения. И в самом деле, это что же за поиски такие? Только 30 июля собрали несколько землекопов, только 31-го проложили первую канаву, как 1 августа ротмистр уже отбывает восвояси. Он что, на городской бал боялся опоздать? Ведь искали, ещё раз повторю, не котелок с крестьянскими серебряными копейками, а ящики с полновесной золотой монетой! А вы знаете, о каких, собственно, ящиках идёт речь? Нет? Так я вас постараюсь немного просветить, хотя, честно говоря, мнения в этом вопросе у нас разделились.

Лично я считал, что ящики те представляли собой обычные стальные походные сейфы с четырьмя ручками для переноски, одним внутренним и двумя навесными замками. В одном таком ящике запросто могло помещаться до 150 кг золотых наполеондоров! Это в одном! А в двух? Уже подсчитали? Я рад. Но вот мои оппоненты пошли ещё дальше. Они полагали, что вблизи кладбища были зарыты не какие-то там тривиальные сейфы, а непосредственно сами корпуса, снятые с 2-х кассовых фургонов! Напомню, что загрузка каждого такого фургона могла составлять до 450-500 кг разменной монеты. Конечно, с точки зрения кладоискателя, чем больше зарыто, тем лучше, но я всё же склоняюсь к моей версии. Ведь длина съёмного корпуса фургона составляла 2,34 метра, а высота от днища до конька крышки — 1 метр. Быстро закопать в условиях зимы два таких монстра, к тому же на приличную глубину, было делом крайне затруднительным. Но, как бы то ни было, наличие ценного захоронения вблизи старого кладбища почти не вызывает сомнения.