Клады великой Сибири

Поэтому такие рога очень трудно добыть и они у китайцев ценятся очень высоко и употребляются для каких-то снадобий в медицине.

Конечно, если бы не тигр, так Рогач никогда бы не наскочил на людей, но хищник загнал его в неволю.

Но тунгусы – не китайцы и не ценят молодых рогов, так как не хотят убивать оленей только ради того, чтобы овладеть их рогами.

Рогач тихо и мирно зажил среди людей.

Каждый день тунгуски приходили в стадо, доили самок и уносили с собой молоко для питья и приготовления сыра и разных кушаний.

Рогач ничего не имел против этого и спокойно смотрел, как женщины доят его подруг.

Когда он окончательно окреп, его начали понемногу приучать к работе, то есть к верховой езде.

Когда молодой тунгус в первый раз вскочил на его спину, Рогач страшно бился, стараясь сбросить с себя непрошеного седока, брыкался, даже падал на землю, но удары плети скоро покорили его.

Мало-помалу он привык и не выкидывал уже никаких штук, когда на него садились люди.

К запряжке он привык тоже довольно скоро.

Летом их никогда не запрягали, потому что у тунгусов нет колесных экипажей и телег.

Только зимой оленей запрягают в длинные, легкие санки, называемые партами, и олени бодро и быстро скачут с ними по снегу.

Что бы делал тунгус без оленя?

Олень ему и пищу дает, и шкуру для одежды, и мясо для питания, и лошадь собой вполне заменяет.

А за это тунгус любит оленя и заботится о нем, как о собственном ребенке.

Привольно жилось Рогачу.

Один только раз познал он горе.

Как-то раз в стадо пришел хозяин со своим старшим сыном.

Они долго о чем-то разговаривали, затем поймали одну из самок Рогача и, не обращая внимания на ее крик, поволокли ее к юртам.

Обозлился Рогач, обидно стало ему за свою самку, которую уводили от него так бесцеремонно.

Склонил он свои ветвистые рога и бросился на хозяев, желая отбить свою подругу, но на него посыпались такие удары плети, что он не вынес и обратился в бегство.

Тунгусы подвели самку к юрте, связали ее, повалили и на глазах всего стада перерезали ей горло.

О, как тоскливо закричал Рогач, когда увидел алую струю крови, брызнувшую из нежного тела.

Но горе скоро забылось.

У Рогача оставалось еще большое стадо, и он не долго оплакивал свою преждевременную потерю.

Самку выпотрошили, сняли с нее шкуру, а мясо положили в котел.

Шкуру взяли женщины, высушили ее, выдубили и принялись шить из нее кухлянку (рубаха из оленьей шкуры).

Прошло лето, наступила зима.

Рогача и нескольких других оленей запрягли в нарты, на которых были сложены юрты и весь домашний скарб, и тунгусы отправились далее, отыскивать места, где больше мхов и где привольнее оленям.

Тихо и спокойно шествовал Рогач, таща за собой сани.

Перекочевали на новое место, и жизнь снова потекла как прежде.

Новое место оказалось прекрасным пастбищем.

Это было открытое место, тундра, вся покрытая пушистым мхом.

Но только то было плохо, что мох этот был покрыт толстым слоем пушистого снега.

Несмотря на то что мха не было видно, тунгусы прекрасно знали, что он здесь есть, так как за десятки лет хорошо изучили всю тайгу.

Летом к этому месту тайги нельзя было бы подобраться, потому что в этих местах была непроходимая топь, но, когда мороз сковывал землю и болото становилось твердым, люди свободно добирались до самых непроходимых мест.

Зимой тайга приветливо отворяла людям двери и впускала их туда, куда им не было доступа летом.

Хорошо почувствовал себя Рогач на новом месте.

В первый же день все стадо разбрелось по огромной поляне и усердно принялось добывать себе пищу.

А пищу было не так легко искать, как летом.

Теперь приходилось разрывать копытами снег, и, лишь откинув его, можно было добраться до пушистого мха.

Но оленям такая работа казалась нетрудной.

Тунгусы разбили свои кибитки и успокоились, а олени разбрелись по полям и принялись за работу.

Зима стояла холодная, суровая.

Но ни Рогач, ни остальные олени не чувствовали холода, так как к зиме их старая, короткая шерсть вылезла и ее заменила длинная, пушистая шерсть, великолепно предохранявшая тело от самых сильных морозов.

Рогач гордо бродил среди своего стада, поминутно обнюхивая воздух и прислушиваясь, чтобы убедиться, не грозит ли стаду откуда-нибудь опасность.

А опасностей было много.

Голодные волки только и ждали подходящей минуты.

И стоило молодому теленку лишь отбиться далеко от общего стада или зайти, избави боже, в тайгу, как волки тотчас же набрасывались на него.

Но Рогач старался держать всех в строгости.

Чуть только начнет какой-нибудь теленок или самка отбиваться от стада, как Рогач тотчас же спешил туда и рогами подгонял отставшую к общему стаду.

На ночь олени сбивались в особую загородь, которую для них приготовили тунгусы.

В общей куче было теплее и безопаснее, так как хищные звери боялись заходить в загородь.

Как ни слабы были сами по себе олени, однако в общей массе и они могли дать хороший отпор. Рога их достаточно были крепки, чтобы пробить бок любому животному и отвадить голодного хищника.

Впрочем, в тайге были и такие хищники, которые не обращали никакого внимания на крепость оленьих рогов.