Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию

3 января 1953 Джой возвратилась в Америку, чтобы разобраться со своей семейной ситуацией. К концу февраля они с мужем договорились о разводе. Все это время Дэвидмен поддерживала контакт с Льюисом и сообщала ему о развитии событий. По данным иммиграционной службы, Дэвидмен вернулась в Англию 13 ноября 1953, на этот раз с обоими сыновьями, Дугласом и Дэвидом, восьми и девяти лет — это ее решение глубоко ранило Билла Грешэма, и оно явно нуждается в пояснении. С какой стати перебираться в Англию, где не имелось никаких семейных связей? Родители Джой были оба еще живы, они даже навещали ее в Лондоне в октябре 1954 года. Почему бы не остаться в Соединенных Штатах, где жизнь в ту пору была намного дешевле и существенно больше возможностей найти работу?

Многие находили лишь один убедительный ответ на этот вопрос: Дэвидмен рассчитывала на финансовую поддержку Льюиса. В ее разрешении на пребывание в Соединенном Королевстве однозначно указано, что находиться на территории страны ей разрешено с условием «не занимать никакую должность, оплачиваемую или же неоплачиваемую»[677]. Обоих мальчиков она записала в школу Дэйн Корт в Пирфорде, графство Саррей (в 1981-м эта школа закрылась). Дэвидмен нуждалась в деньгах. Правдоподобно (хотя и не доказано), что Льюис взял на себя основные расходы на содержание семьи Дэвидмен и на оплату школы анонимно, через фонд «Агапе», благотворительный трастовый фонд, организованный в 1942 году Оуэном Барфилдом и распоряжавшийся роялти Льюиса от некоторых книг[678]. Совершенно очевидно, что Уорни не был об этом осведомлен.

Но на этом проблемы Дэвидмен не исчерпывались. Желание остаться в Англии отчасти подстегивалось тревогой насчет ожидавших ее на родине перспектив. Лихорадка Холодной войны сотрясала Америку, советские ядерные испытания и Корейская война (1950–1953) лишь усугубляли общую тревогу. Дэвидмен не могла не понимать, что ее прежние убеждения и высказывания как члена коммунистической партии (чего она вовсе не пыталась скрывать) практически лишают ее шансов найти работу в Голливуде или в СМИ. Сенатская комиссия по расследованию антиамериканской деятельности занялась активным розыском и преследованием людей коммунистических убеждений, особенно если те работали в СМИ. В результате более трехсот деятелей искусства, заподозренные к коммунистических симпатиях или связях, в том числе кинорежиссеры, радиокомментаторы, актеры и в особенности сценаристы, попали в черный список и бойкотировались Голливудом[679].

Прошлое Дэвидмен гналось за ней по пятам. Кто бы решился посмотреть сквозь пальцы на ее былое членство в коммунистической партии, на активное участие в принадлежащих партии журналах, таких, как New Masses? Никаких шансов стать сценаристом в Голливуде или сколько-нибудь влиятельным писателем в других регионах США. Учитывая политический контекст времени, легко понять, почему Дэвидмен сочла, что как писатель сможет состояться лишь за пределами Штатов.

Отношения Джой и Льюиса вышли на новый уровень в 1955 году, когда она вместе с сыновьями переехала в трехкомнатный дом на Олд-Хай стрит, № 10, в Хидингтоне, поблизости от Килнса. Это дом нашел для Джой Льюис, и он же платил за аренду. С тех пор он ежедневно посещал ее и проводил здесь много времени, явно получая удовольствие от общения с Джой. Она стала для него не только добрым другом: Джой стимулировала литературное воображение Льюиса, и об этом стоит поговорить подробнее.

Поначалу Дэвидмен привлекла Льюиса чувством юмора и замечательным интеллектом. Вскоре стало ясно, что ее способности этим далеко не ограничиваются. Возможно, влиянием Дэвидмен следует объяснить и решение Льюиса обзавестись литературным агентом, вместо того чтобы и впредь общаться с издателями напрямую. 17 февраля 1955 года Льюис проинформировал Джослин Джибб (1907–1979), управляющую издательством Geoffrey Bles, что он обратился к Спенсеру Кёртису Брауну (1906–1980) и поручил ему вести дальнейшие переговоры с издателями[680]. Это шаг, по всей видимости, объяснялся финансовыми соображениями: неужели Льюис внезапно понял, что ему понадобится больший доход?

Но Дэвидмен не только предложила Льюису способ больше зарабатывать писательским трудом. Она стала повивальной бабкой трех его поздних книг, включая «Пока мы лиц не обрели» (1956), романа, который широко признается одним из ключевых для Льюиса. Дэвидмен любила сравнивать себя с «издателем-соавтором» Максвеллом Перкинсом (1884–1947), великим американским редактором, через чьи руки прошли шедевры Эрнеста Хемингуэя, Скотта Фитцджеральда и Томаса Вулфа. Будучи и сам признанным писателем, Перкинс обладал редким талантом поощрять других авторов совершенствовать и оттачивать свое ремесло. Дэвидмен уже играла эту роль при Билли Грешэме и теперь обратила свой опыт на пользу Льюису.