Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию

Льюис счел состояние отца достаточно стабильным, чтобы сам он мог 21 сентября вернуться в Оксфорд[271]. Он не испытывал желания оставаться с отцом и смысла в этом вроде бы тоже не было. В Оксфорде ждала работа, подготовка к новому учебному году. Это вполне понятное решение оказалось ошибочным. Два дня спустя Альберт Льюис потерял сознание и вскоре скончался от кровоизлияния в мозг; вероятно, причиной были осложнения после операции, а не сама болезнь. Льюис, получив известие, что отцу стало хуже, поспешил обратно из Оксфорда в Белфаст, но не поспел вовремя. Альберт Льюис умер в среду 25 сентября 1929 года, один в больнице, оба его сына отсутствовали[272].

Две главные городские газеты — The Belfast Telegraph и Belfast Newsletter — опубликовали длинные некрологи, восхваляя выдающуюся профессиональную репутацию усопшего и его глубокую любовь к литературе. Нетрудно понять, почему у смертного одра Альберта Льюиса не оказалось Уорни: он служил в полку, расквартированном далеко от Белфаста, в Шанхае, и никак не мог так быстро вернуться с Востока домой.

Что касается младшего сына, одни считали, что, хотя его отношения с отцом и были отчужденными, сыновий долг он исполнил, другие же полагали, что этот сын подвел почтенного солиситора, увенчав прискорбное решение покинуть Ирландию еще и отсутствием в последние дни, когда отец умирал.

Шесть долгих лет Альберт Льюис содержал младшего сына в университете, и кое-кто из белфастцев поговаривал, что отец заслуживал лучшей награды от сына за такую заботу. Каноник Джон Барри (1915–2006), бывший викарий церкви Св. Марка в Данделе, где 27 сентября 1929 года проходила заупокойная служба, припоминает, как в определенных кругах Белфаста в следующие годы «пробегал холодок» при упоминании имени К. С. Льюиса — очевидно, ему еще долго не прощали такой небрежности по отношению к отцу[273]. У белфастцев хорошая память.

Несомненно, Льюис до конца собственной жизни мучился и болью, и виной, думая о смерти отца. Множество строк в его письмах свидетельствуют об этом, особенно трагический зачин одного письма в марте 1954 года: «Я отвратительно обращался с отцом и во всю свою жизнь не знаю греха, равного этому»[274]. Одни биографы соглашаются с такой самокритикой, другие считают ее преувеличенной.

Весь этот эпизод нужно соотнести с социальной ситуацией того времени в Белфасте, особенно с тревогами местных жителей за сыновей, которые покинули родителей, чтобы искать счастья в Англии. Но ведь английское образование не было добровольным выбором Льюиса, это решение принял за него отец и так заложил основание дальнейшей карьеры младшего сына в Оксфорде. Сочувственное чтение корреспонденции Льюиса за те годы подтвердит, что чувство долга всегда брало в нем верх над недостатком любви. Летом 1929 года он провел с отцом долгие полтора месяца вдали от «семьи», лишив себя возможности подготовиться к новому учебному году в Оксфорде. Ему необходимо было вернуться в университет, и у него были основания верить, что отец уже вне опасности. Как только Льюис узнал, что отцу стало хуже, он тут же примчался снова в Ирландию.

За несколько дней в Белфасте до и после похорон Льюис принял несколько важных решений. Хотя по завещанию душеприказчиками и наследниками были назначены оба сына, вынужденное пребывание Уорни в Китае означало, что Льюису придется действовать за двоих и совершать значимые юридические шаги. Самое главное — предстояло продать «Маленький Ли», хотя Льюис с этим и медлил. Он уволил садовника и служанку, но оставил вплоть до продажи дома на посту экономки Мэри Каллен, которую с нежностью именовал «Эндорской волшебницей». Откладывать продажу было экономически невыгодно, в том числе и потому, что зимняя погода плохо сказывалась на состоянии дома, снижая его рыночную цену. И все же Льюис считал необходимым дождаться возвращения брата, чтобы вместе разобрать вещи и распорядиться ими[275].

Уорни, получив, наконец, отпуск, вернулся из Шанхая 16 апреля 1930 года и остановился в Оксфорде у брата и миссис Мур. Покупатель на «Маленький Ли» пока не отыскался. Льюис и Уорни съездили в Белфаст на могилу отца и нанесли последний визит в дом, полный детских воспоминаний. Для обоих братьев посещение их былого дома оказалось печальным опытом, отчасти потому, что дом разваливался, отчасти же из-за витавшего в нем невозвратного прошлого. Удрученные «глубокой тишиной» и «полной безжизненностью» внутренних помещений[276], братья торжественно похоронили в огороде свои игрушки. Так горестно они простились со своим детством, с воображаемыми мирами, которые некогда создавали и населяли. В итоге «Маленький Ли» удалось в январе 1931 года продать за 2300 фунтов, намного дешевле, чем ожидалось. Конец эпохи.

Альберт Льюис в памяти сына