Клан Аризоны

- Разбойник! - проворчал Додж. - Тебе было больно?

- Больно! Ты видел когда-нибудь, какие у Стива руки? Это не рука, а молоток. Честно. После этого я долго не могла сидеть.

- Ага. Судя по тому, как ты мне это рассказываешь, ты думаешь, что мне тоже будет смешно.

- А что, нет? - с наигранным удивлением спросила она. Тогда он догадался, что она изо всех сил сдерживается, чтобы скрыть свои истинные чувства.

- Да что-то пока не очень. Может, когда-нибудь я вместе с тобой посмеюсь над этим. Послушай, но мы совсем забыли об обеде! Нан, ты слишком добра ко мне. Но боюсь, мне сейчас не до еды.

- Думаю, я смогу убедить тебя немного поесть.

- Каким это образом?

- Я постараюсь подкупить тебя, - сказала она, храбро улыбнувшись.

- Не понимаю.

- Ну, о том, что Стив говорил, я съем тебя живьем.

- Ага, ты, наверно, подслушивала.

- Но что он имел в виду?

- Ну, так обычно говорят в долине о влюбленных.

- А-а. Но что это значит?

Она покраснела.

- Додж, я серьезно.

- Проклятие. Как-нибудьь потом я объясню тебе, - сказал он и с упрямым видом приступил к задаче поглощения пищи. Чем больше он ел, тем сильнее рос его аппетит, и Додж не успокоился, пока не уничтожил все, что Нан принесла ему.

- Ну, вот и все, миссис Мерсер, - храбро заявил он.

- Хорошо, мистер Додж, а теперь представьте, что вы кое-что сделаете, сказала Нан, приняв шутливый тон. - Побрей свою мрачную грязную физиономию, надень воскресную рубашку и шарф, пока я провожаю наших гостей. Когда они уйдут, мы вместе отправимся в наше потайное местечко около ручья, где мы когда-то с тобой встретились.

- Нан, ты меня обманываешь, - с сомнением ответил он.

- Почему же?

- Вы все меня по очереди то обманываете, то пугаете. Лилли для меня оказались совершенно новой породой. Я никого из вас не могу понять.

- Глупости, все мои мысли на поверхности, я прозрачна, как наш ручеек. А теперь давай, иди, приводи себя в порядок.

Лес был тих и прохладен. Белки роняли сосновые шишки, и они с мягким стуком падали на подстилку из игл. Деревья стояли не шелохнувшись, даже легкий ветерок не тревожил верхушек. Только ручей по-прежнему бормотал свои тихие речи. Все больше деревьев меняли свои зеленые одеяния на золото и багрянец.

Нан не произнесла ни слова, пока они не остановились на берегу ручья.

- Идем, здесь легко можно перейти по камням.

Она повела его за собой туда, где берег образовывал выступ почти до самой середины ручья, а дальше легко можно было перейти по двум большим камням, не покрытым водой.

- Мне надо было бы перейти к тебе вброд, как в тот день, - меланхолично сказала Нан.

- Почему? - с удивлением спросил он, хотя ему была очень приятна такая сентиментальность с ее стороны.

Она не стала отвечать ему. Вскоре они очутились в своем зеленом убежище, хотя теперь оно окрасилось в другие цвета - на скале лежали красные и пурпурные листья, а свод над ними сиял всеми оттенками желтого.

- Знаешь, Нан, я бы полюбил этот уголок, если бы не мучительная мысль, что ты уже бывала здесь с другими своими возлюбленными, - ревниво сказал он.

- Додж, кроме тебя у меня никогда не было никакого возлюбленного, серьезно ответила она.

Он ожидал, что она сядет рядом с ним, но вместо этого Нан опустилась на колени и прилегла, повернув к нему лицо.

- Додж, ты рад, что женился на мне? - робко спросила она.

- Ну что ты, Нан, что за вопрос!

- Ты будешь заботиться обо мне и помогать мне с маленьким Роком и Риллом?

- Господи! Да я благодарю небо, что смогу это делать!

Он заглянул ей в глаза и увидел в них отражение тревоги и неуверенности ее души. Его пронзило острое чувство нежности к ней. Она обвила его шею и положила голову ему на грудь.

- Я раньше не понимала людей, живущих в лесной глуши, не понимала их жизни, пока не очутилась в Техасе, - сказала она. - Только там я узнала массу вещей, которым меня никогда не учили в школе. Потом я приехала домой. Я все видела, все понимала, но так и не смогла полюбить этой жизни. С того дня, как я вернулась, и до этой минуты я чувствовала только горе и тоску. Но теперь я счастлива - счастлива, несмотря на то, что больше нет папы и Бена. Что-то ужасное должно было произойти, прежде чем в нашем доме все изменилось к лучшему. Но вот и все позади. Только сейчас я полюбила эту страну, этих людей. И я хочу жить и работать здесь.

- Я тоже этого хочу, Нан, - мягко ответил он. - Не беспокойся за меня.

- Ты действительно доволен, что получил в жены такую неотесанную, провинциальную девушку?

- Да. Или я не канзасский ковбой?

Она коротко рассмеялась, но в этом смехе ему послышались еле сдерживаемые слезы.

- Да, так ты говоришь. Но тебе не удастся обмануть меня, Додж Мерсер. Ты рыцарь, как тот сэр Галаад [Галаад - персонаж из средневековой легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, благородный бескорыстный человек.].

- Рыцарь! Ага, это тот парень, который совершает какие-то подвиги верхом на лошади, если я не ошибаюсь.

- О, не смейся, пожалуйста! Я... я люблю тебя!

- Да, ты говорила так.