Клан Белого Волка

– Сурово. – Я посмотрел на дядю Эдика. В последний момент он что-то переувлёкся и, кажется, треснулся головой о стену крепче, чем следовало. – Знаешь что, дуй отсюда. Отсидись на кухне у Агаты, до вечера не попадайся нам на глаза. Я прикрою тебя, но не факт, что спасу, если будешь путаться у сэра Эда под ногами. Знаешь, что он пообещал сделать с автором песни «Я ночной хулиган, у меня есть наган…»?

– Нет. – По-моему, Метью испугался уже одного замогильного тона, которым я произнёс последнее предупреждение.

– Он его нашёл в Интернете, пообещал убить, закопать, выкопать, расчленить, закопать в разных местах, снова выкопать, сжечь на костре под пляски с бубном, развеять пепел и плевать три дня во все стороны, надеясь, что попадёт на прах бедолаги, где бы он ни нашёл себе тихое пристанище…

Мой паж на мгновение стал белее снятого молока, что свидетельствовало, если по совести, о наличии у него как минимум развитого воображения.

Значит, в литературном плане парень не мог быть так уж безвозвратно безнадёжен. Порой кучерявый дядюшка Хельги слишком бескомпромиссен и режет любое молодое дарование на корню…

– Бу-у… – тихо добавил я и в тот же миг остался один.

Мой недавно хромоногий паж легко мог бы дать фору любому эфиопскому спринтеру. Вот только что был здесь – р-раз! – и нет его. Умеет же, если поставить перед человеком правильные ориентиры.

– Сир?

– Уф, Седрик, вы опять подслушивали?

– Как бы я посмел?! – Из-за угла вышел бывший крестоносец с самым честным выражением лица, которое только можно представить.

Простите, но конкурировать с ним могли бы лишь котики сайта «Котоматрицы». Да, да, те самые, что на ваших глазах тащат колбасу, а на морде крупным шрифтом написано: «Это не я!»

– Проехали. Что там случилось?

– Не понял, сир?

– Седрик, я знаю тебя сто лет. Хорошо, несколько меньше, но дело не в этом. Поверь на слово, если ты стоишь в углу, пока я распекаю собственного пажа и не орёшь на весь замок: «На нас напали враги-и!», то это лишь потому, что ты слишком тактичен по природе, – выдохнул я. – О да, и по воспитанию, конечно, тоже. Короче, я устал, у меня был тяжёлый день, моя дочь уехала к маме, мой гость и друг сэр Эд до сих пор не пришёл в себя, потому что ему пришлось слушать поэму Метью, посвящённую моей дочери.

– Жуть?

– Не то слово. Итак. ЧТО У НАС СЛУЧИЛОСЬ?!

Седрик явно смутился, опустив глаза и неуверенно положив ладонь на рукоять меча.

– Хорошо, давай я попробую догадаться сам. Мы в осаде? К нам движется слишком большое войско, чтобы мы могли вступить в открытый бой. Ты уже отдал все необходимые распоряжения? В замок вереницей тянутся наши крестьяне с семьями и скотом, а нам в очередной раз светит весёлая зима, из тех, которые не пережить. Так?

Он кивнул.

– Приплыли…

– Куда, сир?

– В задниц… Пошли посмотрим. Кстати, я почти уверен, что первыми о приближении неприятеля доложили волки.

– Вы провидец?! – искренне восхитился бывший крестоносец.

Я отрицательно помотал головой. Если бы и попытался, так у нас же есть настоящий бог! Эда, так и сидящего на полу с идиотским выражением лица, это почему-то никак не вдохновляло. Нет, здесь он был не таким, как обычно в моём мире. Там он блаженный идиот, а здесь сын О́дина, герой легенд и мифов! Тогда какого он молчит и не спасает всех?!

Мне показалось разумным слегка боднуть лбом стену, но она оказалась крепче, чем мне представлялось. Завтра вернусь с перфоратором и отомщу! Я подошёл к Эду и слегка встряхнул его за плечи. В смысле вполне изрядно встряхнул.

– Подъём! Рога трубят, и наш замок вновь нуждается в руках, умеющих держать меч. Рубиться или молиться, выбирай.

– Мы говорили: выбирай – драться или целоваться!

– Это когда ты строил глазки валькириям Фрейи?

– Да, точно. Они недолго ломались. – В глазах Эда безысходность от плохой поэзии начала постепенно вытесняться жаждой жизни. – Ты что-то говорил о боях, битвах, сражениях, мечах и топорах?

– Да. Мы опять в осаде, – подумав, ответил я. – Возможно, у меня паранойя, возможно ведь?! А я ещё вроде и не выходил на стену. Но, судя по горящим глазам Седрика, на нас движется такое войско, которого ты не видел со времён самого рагнарёка!

– Мечта, – даже всплакнул бывший бог. – Это как-то связано с твоей дочерью и моей племянницей?

– А то?! К гадалке не ходи!

Дядя Эдик оправился, стряхнул пыль с рукавов и широко улыбнулся мне:

– Знаешь, почему я согласился остаться с тобой, смертный? Ты как никто умудряешься втравливать меня в самые безнадёжные предприятия. Да я и в Асгарде столько не дрался, сколько на стенах замка Кость!

Несколько преувеличенно, но ненамного.

– И кстати, где этот паж Метью?

– Прячется от тебя.

– Разумно, – серьёзно согласился бывший бог со справкой. – Я, кажется, много чего ему наговорил?

– И наобещал.

– Без извращений, надеюсь?

– Не уверен, парень до сих пор в шоке.

Дядя Эдик гордо выпятил грудь и первым прошествовал мимо меня по коридору.