— Ничего себе приветствие, пробормотал я, активизируя эликсиры восстановления, закреплённые на поясе и оборачиваясь к принцессе.
Как так, что за хрень?
Никакая не хрень, полоса здоровья полная, как и у валяющейся в отключке Яры. Отсутствует самый минимум, видимо, потерянный при ударах о корни, а пущенная Демогоргоном волна просто и без всяческих затей временно уполовинила шкалу жизни, и помножила на ноль всю ману и возможность ее появления сроком на час. На месте, где всегда была шкала зияла необычная пустота. Просто зашибись. Хорошо, что он использовал эту абилку сразу. Окружай его стотысячное войско наших союзников и девяносто тысяч из них сейчас лежали бы в отрубе, а оставшиеся на ногах маги и остальные пользующиеся магией классы, стояли бы хлопая зенками, на час оставшись без основного своего оружия.
К нам, беспрерывно подвывая подполз Горыныч и выглядел он не очень: половины конечностей не хватает, одна из голов почти оторвалась, держалась не понятно, на чем волочась макушкой по земле, на обращенной к взрыву стороне весь хитин утратил свой блеск, стал матовым, потрескавшись во множестве мест. Через трещины и из перебитой шеи капает тягучая слизь. Вот ему эликсиры пригодились. Я закинул в каждую оставшуюся жизнеспособной пасть по большому пузырю и морщась от хруста жутких челюстей приказал:
За принцессу отвечаешь головой. Вернее, всеми тремя головами. Если что, хватай ее и сползай по скалам вниз. Скоро сюда прибудут ее чертовы родственнички, они, если что, помогут.
И действительно, видимо, я неправильно оценил отделяющее нас расстояние или корабли эльфов движутся гораздо быстрее привычного, но максимум через полчаса-час они уже будут напротив ближайшего пляжа. С другой стороны, эти полчаса-час еще как-то надо выжить и желательно отвлечь монстра от прибывающего флота, чтобы дать возможность длинноухим спокойно высадиться на берег.
Я резко поднялся, щёлкая пальцами. Дождался, когда Зигзаг полностью сформируется и запрыгнул в седло, ударяя пета по бокам пятками.
Душа моя тут же вознеслась к небесам, но вот тело так и осталось на земле глядеть в косоватые укоряющие глаза пета, ехидно вопрошающие:
— Мол, может ты еще "Но" и "Тпру" мне будешь командовать? Я тебе не кляча какая-нибудь, я дятел — гордый птиц!
— Полетели, блин, птиц гордый, пока пинка не дал, не время сейчас выё-ё-ё-ё-ё!
Зигзаг взвился вверх, будто самолет на турбореактивной тяге, заставив меня проглотить остатки предложения.
С высоты мне открылся устрашающий и тягостный вид: чистый, прозрачный лес, минуту назад окружающий одинокую гору исчез. Было такое чувство что кто-то сбросил с самолета гигантский мешок цемента, который взорвался при ударе о землю, забросав своим содержимым площадь в пару километров диаметром. Яркая зелень исчезла, сменившись серо-зеленым лишённым жизни прахом. А в центре этого ворочался новорожденный титан. Неспешно хрустя когтистыми лапами, ворочая уродливой головой и с щелчками выправляя шипастый, покрытый броневыми пластинами позвоночник.
Что мне нравится в этих здоровенных уродах — это их неторопливость, дают время на то, чтобы полностью осознать возникшие у нас проблемы. Других положительных качеств у них не наблюдается. Сейчас все броневые пластины сдвинутся в боевой режим, и мы получим практически неуязвимую самодвижущуюся боевую башню, с клыкастой пастью и отвратительным характером. Я не стал ждать, когда это произойдет, поднялся повыше и вытащил первый из двух десятков приготовленных бомб. Конструкция у них была до крайности простой: большой медный горшок с широким горлом, перегороженный стеклянной перегородкой и закрытый плотно пригнанной крышкой. Там внутри, разделённые лишь хрупкой стеклянной стенкой находились суть огненного и водяного элементалей. Конструкция хрупкая, просто мечта самоубийцы, но в спешке было трудно придумать и изготовить что-то более безопасное. Зато здесь имелась необходимая простота и надежность использования. В теории мягкий металл от удара должен деформироваться, перегородка разбиваться, а находящиеся внутри субстанции соединяться, запуская реакцию аннигиляции.