Клан «Дятлов» 4 или в гости к эльфам

Нырнув в воду и спустившись метра на три вниз, мы практически сразу оказались перед входом в холм. Обратный путь наверх, внутрь холма, по крутому, склизкому глиняному подъёму состоялся лишь благодаря кратким, но ёмким словам и выражениям великого и могучего, но спустя всего десяток минут мы, так никем и не атакованные, уже стояли в странном, темном коридоре. Странным он был по форме — круглый в сечении, с ровными глиняными стенами, заканчивающимися тупиком. И по содержанию. А содержалась в нем самозахлопывающаяся дверь, наглухо отгородившая нам путь на поверхность, и сотни небольших отверстий, покрывающих стену (что в них прячется: ядовитый газ, острое железо или просто жерла огнеметов — неизвестно), а так же небольшой постамент со стоящим на нем блюдом. Вот только следы сырых ног уходили прямо под стену, что давало нам некоторый шанс на благополучное завершение нашей спасательной операции.

— Ну что, такой защиты ты не ожидал? — повторил Пофиг, указывая на блюдо.

— А что там?

— Оно у тебя перед носом, посмотри.

— Ты видишь мой нос, Мкртчян бы такому позавидовал, я перед этим носом нихрена не вижу.

— В блюде вода, а в ней надпись плещется: «Опознай себя или сдохни!» И цифры обратного отсчета, осталось минута сорок пять секунд.

— Да ладно? — не поверил я, приближаясь поближе и косясь в блюдо одним глазом.

Свет фонарика тут же ушел в сторону, и я, с проклятьем содрав его с головы, посветил на воду. Действительно там предлагалось сдохнуть или срочно пройти идентификацию, и оставшееся время — полторы минуты.

— Так, Калян, успокойся, хорош уже головой о дверь биться, отвлекаешь.

Как мы поднимали вверх по скользкому склону тяжеленного полуорка, и сколько раз при этом уронили, упоминать не буду, но стоило нам его все же затащить наверх, как сверху рухнула толстенная дверь и теперь он долбится об нее с упорством достойным лучшего применения. Да еще его доспехи в маленьком, закрытом помещении гудят как колокол, не давая сосредоточиться.

Идентификация, идентификация, что-то ничего в голову не приходит. О! В голову! Точно!

Я задержал дыхание и опустил лицо в воду. Что-то пощелкало, вода запульсировала, и замерцала кровавыми отблесками. Я максимально скосил глаз в сторону, вчитываясь в получившиеся строчки.

Опознание не пройдено! Уничтожение через 47 секунд!

Твою, же, мать! Что делать! А! Точно!

Я как бешеный заковырялся в сумке, полной различного мусорного лута. Чешуя бормоглота, селезенка селезня, камни из почек каменного надкочечника, все не то! Крылья крылана, задние прыгалки заднепрыгальщика. Что за хрень? Разрабы там совсем охренели? Они, что своим детям давали названия придумывать? Слизь от слизня, не то! Да где же оно?

Сорок секунд, тридцать пять… Есть!

Я вытащил наружу кусок мха, обозначенный у меня, как глаз дендроида и положил его на воду.

Опять защелкало, и появилась новая красная надпись.

Недостаточный уровень допуска! Уничтожение через 15 секунд!

Нет! Нет! Нет! Как недостаточный!? Почему недостаточный?

— Двинь-ка в сторону, — мимо меня протолкался Пофиг, зажавший в руке оторванную покрытую бородавками, голубоватую кисть со скрюченными когтистыми пальцами.

Кисть окунулась в воду, она мягко засветилась и по ней побежала зеленоватая рябь.

Опознание пройдено! Старший шаман Крпузо. Допуск разрешен.

Закряхтело, зашипело, с потолка посыпались пыль и мелкий мусор, и казавшаяся тупиковой стена поехала в сторону. Отважно пустив вперед закованного в железо Каляна, из щелей доспехов которого до сих пор текла вода, мы последовали за ним.

Его счастливый, не верящий, восхищенный вздох совпал по времени с выскочившим у меня сообщением.

Вы бродили, бродили и добрели до добра. Берите добро, собирайте добро, подбирайте добро, добирайте добро и бредите, бредите через броды, через воды, доберитесь до бобра, много, много там добра.

Кольцо добрести 2/3.

Я глянул на свою руку, серебряное кольцо Добрести слегка нагрелось, и один из трех невзрачных камешков, вставленных в ободок, задымившись, рассыпался в пыль.

Раздалось еще несколько восторженных вздохов, и я поднял взгляд от своего колечка.

Пещера Аладдина, драконье логово, любимая дочь Форт-Нокса и Бриллиантовой Кладовой Эрмитажа… Что это это такое перед нами?

Перед нами были внутренности слепленного из грязи и веток холма. Его поддерживало огромное дерево, упирающееся ветвями в свод. Он оказался не монолитным, кое-где с потолка били лучи солнца, пробивающегося сквозь плетение ветвей. Оно отражалось на россыпях золота и драгоценных камней, разбросанных на полу, озаряя внутренности холма разноцветными бликами. Я повел головой, и луч света выхватил из темноты ряд клеток стоящих у стены.

— Зигзаг! Твою мать, живой!

— Вуди!

— Карыч!