Клан «Дятлов» 4 или в гости к эльфам

Пламя, объявшее корабли, вздрогнуло, на миг взвившись до небес. А затем фигура огненного духа прильнула к земле, сжимая в своих страстных объятиях гоблинов, подступивших слишком близко. Серый жирный дым потек во все стороны, наполняя воздух еще и вонью сожжённых тел. А на воде уже взбухал третий горб, разгоняясь он врезался в флотилию плотов подбрасывая их вверх, разбивая и топя экипаж. Буквально за две минуты от флота не осталось ни одного целого плота, а дух воды уже спешил на помощь не успевшим причалить кораблям. Словно младенца подхватив на свои прозрачные руки, один из них, спустился через первый порог, пройдя все преграды, аккуратно поставил его в бурные, но уже не опасные воды. Убедившись, что тот находится в безопасности, он потек за следующим кораблем. Огненный дух поглотив всех, до кого смог дотянуться, поднялся, на его руках стали набухать плазменные шары. Бросок и сотню гоблинов поглотил огненный вихрь. Огненные языки заплясали по земле постепенно преобразуюсь в уменьшенную копию породившего его Великого духа огня. На поле боя воцарился истинный ад, поэтому никто не заметил, как около дозорной башни открылся портал и оттуда шагнула могучая фигура орка-шамана. Уммра*кей постоял, задумчиво глядя на башню, пожевал губами и достал бубен. Сильные пальцы сжали натянутую на обруч кожу, выстукивая на ней все ускоряющийся ритм. Пространство вокруг него посерело, наполняясь белесой дымкой и замогильными голосами. Голоса все усиливались пока не перешли в сплошной вой, пространство пошатнулось разверзлось, исторгая из себя сотни голосящих духов. Они метнулись к стоящей на вершине дозорной башни фигуре, но натолкнувшись на непробиваемый защитный купол ударили ниже, вгрызаясь в заросший мхом камень кладки. Моментально высохший мох слезая целыми пластами посыпался вниз, затем начал крошиться сам камень. Башня ухнула и стала проваливаться внутрь себя. Через миг дух воды рассыпался на миллиард сверкающих капель. Потерявший поддержку корабль рухнул с десятиметровой высоты на подводные скалы разбиваясь в дребезги. Земляной великан жалобно ухнул и осыпался грудой земли, образуя самому себе погребальный холм. Огонь, поглощавший корабли потеряв оживляющую его душу перестал яриться, лениво догладывая остовы погибших кораблей. Только младшие духи огня еще некоторое время пытались дотянуться до врагов, но скоро и они угасли. Отступающие темные остановились, а затем вновь бросились вперед. А башня, треща и храпя все продолжала складываться внутрь себя.

Башня захрапела еще раз, причудливо присвистнула и, видимо перевернувшись на другой бок притихла. Я открыл один глаз и сладко потянулся. Прекрасное утро: теплое солнышко, показавшись из-за горизонта, медленно поползло вниз. Воздух напоен свежестью и ароматом пробуждающихся цветов. Небольшой водопад, играя миллионом брызг возносил свои бурные воды в небеса, ударяясь о еще не погасшие звезды, с грохотом разбивался там на сотни ручейков. Под ногами ярко зеленели листья дерева. Я поморгал глазами оглядываясь еще раз:

— Какого хрена здесь происходит? — Я дернулся всем телом и мир вокруг закружился. Эй, где все? И где я?

— Пахан, заткнись, еще не рассвело, а ты уже вопишь.

— Майор? — я завертел головой вокруг, так и не найдя говорившего. — ты куда спрятался?

— Да никуда я не прятался, вниз посмотри, вернее наверх.

Я поднял голову и увидел висящих на до мной дрыхнущих сокланов.

— И что, вам там удобно на потолке спать?

— Трындец, тебе там что, моча в голову ударила?

Я еще раз посмотрел на Майора, на свою посиневшую ногу, привязанную канатом к суку дерева, и в мою голову вернулись воспоминания. Точно! Этот мелкий засранец, маг-чародей доморощенный, о чем-то подобном говорил, только я занят был думами о благе клана, а он, козел малолетний, этим воспользовался. Ну да ладно, я человек отходчивый, убью его пару раз и отойду…

— Э-э, Майор, мне бы слезть отсюда.

— Так слезай, не мешай только спать.

Я глянул на веревку еще раз, разрубить ее глефой труда не составит, вот только лететь потом метров десять… Я еще раз огляделся, задумчиво бормоча под нос песенку, затем подумал и прибавил звук. Над равниной понесся озорной музон в желто — джинсовых тонах:

Ба-ба-ба, ба-ба на-на

Ба-ба-ба, ба-ба на-на

Ооооо, бананаааааааааааах!

— Пахан заткнись!

Какой там заткнись? Я только начал!

Ох! Ба-ба-ба, ба-ба на-на

Патато йяаааааааааах!

Ба-ба-ба, ба-ба на-на

Ба-ба-ба, ба-ба на-на

Бананаааааааааааах!

— Заткните его, кто-нибудь, — донесся снизу уже другой голос, — а лучше убейте.

Но меня уже было не остановить, я вошел в раж.

То-гали но потато ни га ни ба но ба ни ка но джи га

Ба-ба ба банана

Йо рлато ху

Ла па но но ту

Ма банана лай ка мупи таламу

Банана!

— Ну все, — снизу раздраженно завозились, — я его сейчас прикончу.